Сильвия Дэй - Отраженная в тебе

— Мне бы хотелось оторваться от земли завтра вечером, часов в восемь. Одевайся полегче. Аризона — место сухое и жаркое.

— Что? — Я растерянно заморгала, в то время как он отступил и снова исчез в своем рабочем кабинете. — Так это там у тебя дела, в Аризоне?

— К сожалению.

«Э… тпру!» Понимая, что могу остаться без кофе, я отложила возражения на потом и по его просторным, довоенной постройки апартаментам с высокими арочными окнами, постукивая каблучками по поблескивающему паркетному полу там, где стук не приглушали расстеленные абиссинские ковры, отправилась на кухню.

Отделанное панелями из темного дерева и неброскими тканями, это изысканное жилище потрясало сдержанным великолепием и вкусом. И пусть все здесь дышало роскошью, ему удавалось оставаться теплым, радушным и уютным местом, где можно было расслабиться и почувствовать себя свободно.

Добравшись до кухни, я, не теряя времени, заправила и включила кофеварку на одну чашку. Но тут появился Гидеон с наброшенным на одну руку пиджаком и сотовым телефоном в другой. Я поставила кофе и для него и подошла к холодильнику за смесью молока и сливок.

— Может, оно и к лучшему, что у тебя дела, — сказала я, повернувшись к нему, чтобы напомнить о ситуации, сложившейся в моей квартире. — Признаться, в эти выходные я планировала пободаться с Кэри.

Гидеон засунул телефон во внутренний карман пиджака, повесил пиджак на высокую спинку барного стула и заявил:

— Ева, ты летишь со мной.

Резко выдохнув, я разбавила свой кофе сливками.

— Зачем? Лежать поблизости голышом и ждать, когда ты закончишь работу и оттрахаешь меня?

Удерживая мой взгляд, он взял кружку, с нарочито неспешным спокойствием отпил дымящегося кофе и спросил:

— Собираешься спорить?

— А ты собираешься создавать трудности? Мы с тобой это уже обсуждали. Ты прекрасно знаешь, что я не могу покинуть Кэри после того, что случилось прошлой ночью.

Вернувшись домой, я наткнулась в гостиной на клубок обнаженных тел. Все происходившее там можно описать одним емким словом «групповуха».

Возвращая упаковку в холодильник, я почувствовала, как одна лишь сила его воли неудержимо притягивает меня к нему. Так было с самого начала. Когда Гидеон хотел, он мог без единого слова заставить меня физически ощутить его требования. И противиться им было очень сложно, поскольку какая-то часть меня просто умирала от желания дать ему все, чего бы он ни захотел.

— Ты собираешься позаботиться о своих делах, а я собираюсь позаботиться о своем лучшем друге. А потом ты вернешься, и мы позаботимся друг о друге.

— Ева, я вернусь только в воскресенье поздно вечером.

— Ох!.. — Я осеклась, но при мысли о столь долгой разлуке у меня скрутило живот.

Большинство пар вовсе не стремятся провести вместе каждую свободную минуту, но мы с Гидеоном явно не принадлежали к этому большинству. И у него, и у меня были свои заскоки, свои заморочки, к тому же наше взаимное влечение было чем-то вроде наркотической зависимости, и для поддержания отношений в норме мы нуждались в постоянном контакте. Я терпеть не могла разлучаться с ним, а если оставалась в одиночестве, то не проходило и пары часов, как я начинала думать о нем.

— Ты только представь, что это значит, — тихо произнес он, и по взгляду его было понятно, что он видит меня насквозь. — В кого мы с тобой превратимся к воскресному вечеру.

Я подула на свою кружку и быстро глотнула кофе. Да уж, мысль о том, чтобы провести все выходные без него, выбивала меня из колеи. Хуже того, мне ненавистна была сама мысль, что он весь этот уик-энд проведет без меня. Ведь ему всегда и повсюду будут сопутствовать неисчислимые возможности и богатейший выбор. Уж кого-кого, а женщин без таких проблем и заморочек, как у меня, повсюду хоть пруд пруди. Однако сказала я совсем другое:

— Гидеон, мы ведь с тобой оба знаем, что это не совсем нормально.

— Кто это говорит? Никто, кроме нас самих, не знает, каково это — быть нами.

Ну ладно. У меня найдется что на это ответить.

— Нам на работу пора, — заявила я, прекрасно сознавая, что из-за этой нерешенной проблемы мы оба будем не в себе весь день. В конечном счете, надо полагать, разберемся и все утрясем, но до той поры придется изрядно помучиться.

Гидеон, прислонившись к барной стойке и скрестив ноги, упрямо гнул свое:

— Что нам на самом деле нужно, так это чтобы ты отправилась со мной.

— Гидеон. — Моя нога начала непроизвольно постукивать по плитке пола. — Ну не могу я вот так просто взять и отказаться ради тебя от всей своей жизни. А если сделаю это, то превращусь в «конфетку» и быстро тебе надоем. Черт побери, да я себе надоем еще быстрее. Да и не убьет же нас, на самом-то деле, если мы разлучимся на некоторое время, чтобы подправить кое-что в других сторонах нашей жизни. Пусть даже сама мысль о разлуке нам ненавистна.