Ирина Горюнова - У нас есть мы

Как пусто кругом… это мертвый город… я опять пришла не туда? Здесь никого нет, только серые камни, хранящие эманации чьей-то энергетики: любви, боли, смерти… я впечатаюсь туда барельефом и застыну до нового возрождения… только ты меня больше не буди, ладно? Спа-а-ать… баю-бай, милая…

Сворачивается в клубок на полу, гладит себя по голове, потом засыпает. С телефоном в руке. На сцене появляется муж Аси. Он долго смотрит на свою жену, потом берет ее на руки и относит в постель, накрывает одеялом и целует в лоб, после чего отходит к окну. В это время звонит телефон. Включается автоответчик: «Здравствуйте! Вы позвонили Олегу и Асе. К сожалению, мы сейчас не можем ответить на ваш звонок. Оставьте, пожалуйста, сообщение после сигнала. Мы вам перезвоним. Спасибо». Раздается голос Яны, слыша который Олег напрягается, буквально вытягивается в струну.

Яна. Ась, возьми трубку! Эй, ты куда пропала? Я соску-у-чилась, малыш! Давай куда-нибудь, сходим, посидим? Слушай, я тут на один фильм хочу сходить. Пойдешь со мной? Короче, перезвони.

Акт 2

Тематическое кафе. Вечер. Вокруг несколько парочек: девушка с девушкой, парень с парнем… Ася сидит вдвоем с другом Андреем. У нее усталый, опустошенный вид. Руки дрожат. Она медленно обводит пальцем бокал с пивом по окружью, круг за кругом, снова и снова. Потом начинает крутить на пальце свое обручальное кольцо. Звучит фоном какая-то музыка, пока тихо, с появлением девушек она все громче, напористее, нахальнее, грубее.

Ася.В нее все влюбляются. Она давала читать мне письма, которые ей писали другие. Это, конечно, некрасиво, но я не могла отказаться. Она цинична невероятно, но даже когда тебе плохо так, что дальше просто некуда, ты будешь смеяться, а когда хорошо – захлебываться слезами. Приходится просто признать, что она всесильна. Я борюсь с ней, наверное, именно поэтому, она до сих пор не ушла. Ей надо доломать до конца. Со мной пока не получается. Она видит, что я улыбаюсь, видит, как иду к другим людям и удивляется, что я еще жива, что во мне по-прежнему светится маленькая солнечная искорка. Как только я ухожу куда-то с друзьями, она звонит мне и кричит: «Где ты шлялась? Я тут сижу дома у телевизора, а ты неизвестно где и с кем!» И в то же время сама постоянно куда-то пропадает, не хочет меня видеть, не звонит… Стоит нам куда-то пойти с друзьями, она тут же перехватывает направленные на меня взгляды и обнимает, демонстрируя, что я ее собственность. А потом… потом она нахамит тебе, и ты будешь чувствовать себя так неловко со своей никому не нужной любовью, словно ты пришла в школу в стареньком перешитом мамином пальто и толстых советских колготах, заштопанных на пятках нитками другого цвета. Я не знаю, как мне дальше жить… Я выхожу на улицу и вижу оранжевые листья, которые напоминают мне ее. Я слушаю музыку, смотрю кино, читаю книги – и думаю о ней… Я сумасшедшая и больше не принадлежу себе. Кругом только она… она… она вплавилась в меня строением атомов, своей матрицей, она у меня осязанием солнечного луча на кончиках пальцев, и я не могу это изменить, как ни стараюсь. Я так боюсь позвонить ей, чтобы не нарваться на очередную грубость, ведь я знаю, что услышу: «Ты что, собралась контролировать меня? Ты думаешь, я тебе это позволю?» Она прекрасно понимает, что творит. Это определенно. Просто она одержима бесами. И ее несет вот так по жизни, во время коротеньких остановок она рушит все, что попадается под руку. В том числе и меня…

Андрей.Ась, приди в себя. Ты когда-нибудь видела, как на тебя смотрят окружающие? Как боготворят тебя? И ты позволяешь ей такое?

Ася.Понимаешь, Андрей, вот в этом-то и проблема – я ненавижу, когда меня боготворят, когда готовы позволить мне топтать их ногами, втаптывать в грязь. Я люблю людей умных, гордых, независимых. Кроме нее, никого больше под стать мне не нашлось.

Андрей.Это все пройдет. Значит, у тебя просто другое предназначение – помогать людям. Я вижу это. Ты же королева. Мы можешь только дарить: свою милость, внимание, улыбки, радость…

Ася.Я потеряла смысл жизни. Когда-то в детстве мне казалось, что вот-вот я открою для себя какой-то высший смысл, предназначение, что это хлынет на меня благословенным потоком. Потом я успокоилась, завернулась в кокон и перестала чего-либо ждать и по-своему была счастлива. Через некоторое время я полюбила мир, весь целиком, и мне опять было хорошо. Я ступала по этой земле, любя каждый камешек, каждую букашку… А теперь я ощущаю, что меня просто нет. Я рассеялась, как дым. Мне кажется, что эта летопись оборвалась на полуслове…