Ирина Горюнова - У нас есть мы

Ухожу из кухни в комнату. Катюня уже заснула, так и не дождавшись от меня сказки. Выбираюсь курить на балкон. По щекам текут злые слезы. Я плохая мать. Мне даже некогда почитать дочке книжку, поговорить перед сном, услышать, как прошел ее день в школе, все ли в порядке… Может быть, ее что-то волнует? Кто-то ударил, обидел или, наоборот, поцеловал?

Господи, что же мне делать? Петр говорит, что когда человек начинает заниматься практиками, постепенно его энергия меняется и приходит в диссонанс с энергией партнера, который не занимается саморазвитием. Многие пары из-за этого разводятся. Руки предательски дрожат, и в темноте пляшет огонек сигареты. Выбрасываю ее, посылая щелчком вперед. Совершая определенную траекторию, огонек падает и, теряясь в траве, гаснет. Решительно сгребаю с «семейного ложа» подушку и одеяло и перемещаюсь на кухонный диванчик. Покопавшись в шкафу, выуживаю простыню, расстилаю постель и заваливаюсь с книгой в руке. Черные козявочки буковок пляшут сальсу, хастл или бачату: текст не имеет смысла. Можно перевернуть книжку вверх ногами и точно так же смотреть, пытаясь разгадать сакральный смысл иероглифов. Книжная начинка бессмысленна, значение имеет только кожура обложки, которая сигналит окружающим: «Она читает книгу!» Что же делать?

Мы вместе столько лет, что проросли один в другого, и отрывать частички придется с болью и кровью, с чудовищными потерями. Страх остаться в одиночестве, тоска по сроднившемуся с тобой человеку, по привычности к его недостаткам… И вдруг станет пусто, совсем пусто – ты больше не будешь ждать от него звонка с вопросом «Что купить по дороге?», прислушиваться к повороту ключа в замочной скважине… не надо будет гладить рубашки и брюки, покупать галстуки и носки, отнимать пульт от телевизора с недовольной физиономией: «Как ты можешь смотреть эту фигню? Переключи!» – много чего не станет; придется придумывать себе новые правила, чтобы из пустоты выкристаллизовалось нечто, похожее на семейный уклад теперь уже неполноценной семьи.

В школе будут понимающе ухмыляться: «Ваш папа в длительной командировке и не может прийти в класс и повесить жалюзи/прибить картинки/починить столы? Ну да, ну да, конечно…

Извините,

мы попросим

ДРУГОГО ПАПУ…

Мы понимаем, вам теперь… сложно приходится,

можете не приходить мыть окна,

попросим… ДРУГИХ МАМ…»

Другие мамы и папы, более полноценные благодаря свой семейной живучести, с недовольной миной сделают твою работу, пожимая плечами и гордясь тем, что у них-то ВСЕ ХОРОШО.

В подкорке мозга начинается война с памятью, с прошлым, война за настоящее и будущее. Мне надо найти другого человека. Я смогу. Буду счастливой. Хочу такого, как Петр: спокойного, занимающегося практиками, уверенного в себе, сильного. Нет, я не хочу именно его, я никогда не воспринимала его как мужчину, только как Учителя, но я хочу такого же!

Я не могу больше смотреть в окно, как в «Черный квадрат» Малевича! НЕ МОГУ-У-У!.. Счастья хочу, света, любви, ярких красок, чтобы как в дешевых рекламках телевизионных роликов – счастливая семья, солнце, рука в руке… Не могу больше под пытками, китайскими пытками водой, когда медленно капля за каплей падает тебе на лоб изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год…

С остервенением бросаюсь мыть окна, чтобы стекло показывало мир не сквозь туман и дымку, пыль и грязь, а так, как и должно быть – кристально ясно. Мокрой тряпкой выбираю из промежутка между рамами высохшие трупики бабочек с облетевшей пыльцой крыльев, нечаянно залетевших не туда и окончивших свою недолгую жизнь, пытаясь пробиться через стекло на волю. Ох, сколько можно во всем искать соответствия и метафоры, знаки судьбы?!

В детстве мы хотим, чтобы Дед Мороз приносил нам ТЕ подарки, чтобы на крыше обязательно жил Карлсон и прилетал каждый день в гости, а родители купили собаку и чтобы была своя добрая фея-крестная, которая подарит хрустальные башмачки или слюдяные стрекозиные крылья и волшебную палочку.

В ранней непорочной еще юности мечтаем о принце, ведущем в твою гавань корабль под алыми парусами, о принце, сражающемся с драконом и торжественно приезжающем под окна твоей неприступной башни на белом коне в сверкающих доспехах, мечтаем о том, как с честью выйдем из любого Королевства Кривых Зеркал, удачно сорвав личину с разных Йагупопов и прочих Нушроков, и тогда тетушка Аксал станет просто Лаской, Гурд – Другом, а Бар перестанет быть Рабом и станет свободным человеком…