Ирина Масарновская - Любовь от кутюр

Рита с удовольствием облизывала шарик крем-брюле, тогда как Алина тыкала ложкой в растаявшее мороженое и рассеянно смотрела по сторонам.

Кроме девушек, в кафе сидело несколько мужчин, которых сюда явно загнало не желание полакомиться холодными сладостями, а возможность опрокинуть чарку-другую горячительного, пока не заметила сварливая буфетчица, да поговорить с друзьями за горькое свое житье.

— Алина! Неужели тебе и впрямь хочется всю жизнь возиться с тряпками, нитками, выкройками? Я как посмотрю на бабулю или мать, когда они во время примерок на коленях с полным ртом булавок ползают перед какой-нибудь заказчицей, а та, скривив губы, морщится и капризничает, — ей богу, кажется, взяла бы иголку да и вколола бы в толстый зад этой тухлой примадонны, — Рита с пристальным интересом рассматривала лицо сестры. — А ты, такая красавица, и в портнихи! Да с твоими данными не шить кому-то, а самой впору демонстрировать шикарную одежду.

— Ты знаешь, Рита, желание стать кутюрье, по-моему, родилось вместе со мною, — задумчиво произнесла Алина.

— Стать кем? — переспросила ее сестра.

— Кутюрье. Это французское слово. В буквальном переводе оно означает «мастер высокой моды», — спокойно объяснила Алина. — Я едва научилась ходить, а уже, по словам моей мамы, из бумаги и лоскутов делала платья куклам…

— Ну, все девчонки в детстве что-то шьют для своих кукол, — вставила Рита.

— А я не просто шила, я долго обдумывала каждую модель, кроила, вымеряла сантиметр за сантиметром. В третьем классе сама записалась во Дворец пионеров в кружок кройки и шитья.

— Фу, скукотища там была, представляю! — Рита жеманно поджала губы.

— Да нет, дорогая, как раз наоборот! У нас была совершенно ненормальная (в лучшем понимании этого слова) наставница Варвара Ильинична. Боже мой, как она владела ножницами и иголкой! Фантастика! — лицо Алины раскраснелось, глаза заблестели, и она, переполняемая воспоминаниями, стала взахлеб рассказывать.

— Мы с Варварой Ильиничной сразу переименовали наш кружок, и уже через полгода весь Дворец буквально ломился на представление нашего Театра моды. Мы сами для него шили костюмы, сами их демонстрировали. Для Варвары Ильиничны всю жизнь кумиром была мадемуазель Коко. Она и для меня теперь идеал элегантности и высокого вкуса.

— Что-то я никак не уловлю, кто стоит за этим именем — мадемуазель Коко? — Рита вопросительно подняла брови.

— Господи! Да ведь так весь мир зовет Габриэль Шанель! Шанель — это и «маленькое черное платье», и духи «Шанель № 5» и бижутерия. Это роскошные магазины во всех частях света, офисы, фабрики и творческие мастерские. В общем, Шанель — это индустрия моды! — выкрикнула Алина так громко, что на нее стали оборачиваться уже изрядно подвыпившие мужчины, сидевшие за соседним столиком.

— Ну что ты расшумелась, — зашикала на нее Рита, — не знала я, что Шанель и мадемуазель Коко — одно лицо. А вот духи я не только видела, но и запах их знаю отлично. Маме недавно Громадский подарил флакон «Шанели». Вот это, я тебе доложу, класс!

— Кто, Громадский? — почему-то шепотом спросила Алина.

— И Громадский — тоже! Вот бы нам с тобой такого поклонника! — мечтательно проговорила Рита. — Всегда выбрит, ухожен, надушен! А как одет! А какие он маман подарки делает!

— А как на это все смотрит твой отец? — изумилась Алина.

— Папке моему, кроме его скальпеля, по-моему, ничего не нужно. Он в клинике пропадает целые сутки. Я просто диву даюсь, как это он сумел меня родить? Наверное, был небольшой перерыв между операциями, — смеясь, сказала Рита.

— Ну, сестра, ты и циник! — внезапно рассердилась Алина и отвернулась к окну.

— И вовсе нет, — Рита придвинулась и обняла Алину за плечи. — Я только слово в слово повторила выражение своего родителя.

— Слушай, Ритуля, пойдем отсюда, пока алкаши к нам не пристали. Похоже, не придет твой закройщик. А на улице уже темнеет, идем, а? — предложила Алина.

— Нет, ты его не знаешь! Вадик обязательный человек, только не очень пунктуальный, как все творческие натуры, — запальчиво возразила Рита. — Думаю, и твоя Шанель опаздывала на свидание.

— Что касается твоего Вадика, я его пунктуальность уже на себе испытываю, а что, как ты выразилась, до моей Шанель, то эта гениальная модельерша именно такой и стала благодаря своей дисциплинированности, необычайной работоспособности и величайшему таланту, — назидательно проговорила Алина и долгим серьезным взглядом посмотрела на сестру.