Луанн Райс - Каменное сердце

— Даже мне? — спросил Питер, уязвленный. Одной рукой он прикоснулся к своим усам.

— Она заставила меня пообещать ей. — Нелл взяла его руки в свои и улыбнулась. — Прости.

Питер ничего не сказал, однако по его глазам было видно, что он чувствует себя обманутым.

— Я еду к Софи, — сказала Мария, поднимаясь. — С ней может что-нибудь случиться. Мне вообще не надо было уезжать.

— Согласен, надо ехать, но сначала давай позвоним, — предложил Питер.

— Позвони в полицию, — произнесла Нелл.

Внезапно по потолку пробежала полоса света; они выглянули во двор и увидели, как гаснут фары автомобиля. Софи и Гордон направлялись к дому. Мария, Нелл и Питер молча стояли у окна — словно невидимая стена, подумала Мария. Однако когда она увидела Софи, закутанную в теплую куртку, с намотанным на шею шелковым шарфом, ей захотелось броситься к двери и обнять ее.

— Мы приехали за Саймоном и Фло, — спокойно, с достоинством сказал Гордон, когда Мария открыла дверь.

— Давай-ка присядем на минутку, Гордон, — сказал Питер, похлопывая его по плечу. Софи так и стояла в дверях, уткнувшись в пол.

— Уже поздно, все мы устали, — ответил Гордон. — Дети наверху?

— Да, — сказала Мария; ей претило даже смотреть на него. Она не сводила глаз с Софи, надеясь, что та поднимет голову, но Софи по-прежнему смотрела в пол.

— Пойди забери их, — обратился к Софи Гордон.

Замедленными, словно автоматическими движениями она начала подниматься по ступенькам. Питер встал у нее на пути. Он обнял ее; сейчас, когда она стояла у него в объятиях, нельзя было усомниться в том, что они — брат и сестра: это было видно по их росту, темным волосам, по теплоте, промелькнувшей между ними. Но Софи поспешила высвободиться и холодно посмотрела на Питера.

— Я иду за моими детьми, — резко сказала она.

— Софи, — позвала Мария, направляясь к ней. Однако сестра взглянула на нее с такой ненавистью, что она застыла на полпути.

— Мария сказала, что они очень расстроились. — Питер говорил размеренно и отчетливо, как адвокат в суде, а не как брат. — Они бегали по двору, и на них даже не было курток.

«В истерике», — подумала Мария, вспоминая, как дети носились в саду, обезумев от ужаса.

— И что, каждого ребенка, если он расстроится, забирают у родителей? — спросил Гордон. — Ваш Энди что, никогда не плачет? Вы у нас совершенства?

— Гордон, — мягко заметила Нелл. — Мы просто хотим поговорить. Мы все любим вас.

— Дай мне взглянуть на твою шею, — попросила Мария, делая шаг к Софи.

Софи смотрела вперед без всякого выражения. Гордон обнял ее за плечи. Поза была скорее защитная, нежели собственническая, Софи потянулась к мужу, словно нуждалась в нем, как ни в ком другом. Он подтолкнул ее вверх по лестнице.

— Неужели ты думаешь, что я причиняю зло своим детям? — спросила Софи. — Я же люблю их.

— Я знаю, что любишь, — сказала Мария. В первый раз Софи посмотрела ей прямо в глаза.

Этот взгляд был полон боли и любви. Потом Софи сбросила руку Гордона со своего плеча и пошла вверх по ступенькам мимо Питера. Гордон последовал за супругой. Через минуту они появились снова, каждый нес на руках спящего ребенка. Мария, Питер и Нелл стояли рядом. Никто не произнес ни слова; все только смотрели, как Литтлфильды идут через двор к своей машине.

Утро следующего дня Мария провела, сидя дома у окна, в халате и тапочках, отделанных шерстью альпака. Рядом с ее креслом громоздилась стопка книг, взятых в библиотеке. «Сказки индейцев пеко» лежали у нее на коленях, однако она смотрела не в книгу, а на море, туда, где на западе виднелись острова Духов. Солнце, поднимаясь над полуостровом, на котором стоял ее дом, окрасило море в глубокий синий цвет и позолотило прибрежные гранитные скалы.

Мария думала о Софи, но не о том, что случилось вчера вечером. Одно воспоминание заставило ее улыбнуться — и она раз за разом прокручивала его в своем воображении.

Однажды летом — Мария и Софи учились тогда в колледже — они участвовали в плавании на исследовательском океанографическом судне «Наррагансет». Корабль отплывал из Вестерли — это была стофутовая стаксельная шхуна с дизельным мотором, оборудованная под лабораторию, предназначенная для забора образцов воды с разных глубин и оснащенная гидрофонами для наблюдения за миграцией и брачными играми горбатых китов. На ее борту плыли пятнадцать студентов и семеро членов экипажа, направляясь к берегу Георга. Когда шхуна выходила из порта, все они стояли на палубе, и ветер дул им в лицо. Софи убрала волосы под кепку с эмблемой команды «Ред Сокс», ее кожа была ровного золотистого цвета, поскольку весь весенний семестр она загорала голышом на крыше их общежития. Мария той весной не успела загореть и уже чувствовала, что ее лицо становится красным.