Марсель Ферри - Любовница авантюриста

Прошлое говорило с моим воображением в этом месте больше, чем в каком-либо другом историческом месте Англии. И я все время возвращался сюда. Это было сильнее меня. Я любил этот замок, при мысли о нем я испытывал предчувствие, что однажды сюда вернусь. Я всегда с бьющимся сердцем останавливался перед портретом графа Вильяма Сеймура Давентри… Вот этим!

Оливер приподнял свою тонкую сильную руку, указывая на портрет над скрещенными шпагами.

— Посмотри на меня, — сказал он. — Что произошло бы, если бы у меня была борода?

— О да, — прошептала я. — Ты спал под этим портретом, и я почувствовала загадочную связь между тобой и ним.

— Ветвь генеалогического древа! — сказал Оливер с невеселой улыбкой. — Сломанная ветвь, но сок продолжает течь, и отныне мой сын здесь. И он — настоящий, подлинный граф Давентри!

Его лицо стало еще бледнее, какое-то мрачное и одновременно сияющее выражение появилось на нем, как молния на грозовом небе.

— Я вернулся сюда, — продолжал Оливер, — узнав, кем я был. Я шел на некотором расстоянии от гида и посетителей и чувствовал, как мои ноги становятся тяжелее, потому что шел я по замку Давентри!.. Я дрожал от гордости и ярости! И тем не менее я был счастлив. Да, намного счастливее, чем когда-либо. Моя тайная гордость украшала отныне пустоту моей жизни. Я был один в мире, отец ничего не хотел знать о моем существовании, но я существовал! И кровь рода Давентри текла в моих жилах!.. На протяжении долгих месяцев только это занимало все мои мысли. Я собрал воедино все воспоминания матери, которые она сохранила о прошлом. Я составил из них настоящий роман. И вот однажды ночью мне пришла в голову гениальная идея! Надо, чтобы у лорда Седрика родился сын, который в действительности был бы моим!

Я был тогда морским офицером… торгового флота, естественно! — В уголках его губ затаилась горькая ухмылка. — Но это было слишком унизительно для меня. Все меня раздражало. Я покинул службу и стал художником. Это занятие открыло мне двери в салоны высшего общества. Остальное ты знаешь.

Оливер глядел на меня горящим взглядом. Я смотрела на него, чувствуя в себе смесь любви и восхищения.

— Это замечательно! — воскликнула я. — Долгие годы ты шел к своей цели с несокрушимой храбростью и целеустремленностью. И — дошел.

Я подумала, что такая история с ее секретами, интригами, уловками могла быть прожита только очень сильным и целеустремленным человеком.

И я вспомнила проявления гордости и достоинства, которые были так свойственны Оливеру-авантюристу!.. Его презрение к богачу Хьютону, его бешенство во время моего краткосрочного романа с принцем Каджиаром, сказочный рубин, выброшенный в море, словно окурок. Это возвращение в прошлое разбудило в моем сознании вспышку любви, граничащую с ревностью.

— А до встречи со мной пробовал ли ты добиться поставленной цели с другой женщиной?

— Невозможно ограничиться одной попыткой, — сказал Оливер. — Моему луку требовалась не одна тетива. Это было непросто. И когда я чудом нашел тебя, я больше не сомневался в успехе.

— Так всего лишь для этого я вошла в твою жизнь? — у меня от боли сжалось сердце.

На несколько секунд Оливер задумался.

— Я не смог бы уловить разницу между тем, чем ты являешься для меня, и тем, чего я хочу от жизни.

Словно ужаленная, я воскликнула:

— Но если бы лорд Давентри женился на другой женщине? Ведь все твои планы тогда рухнули бы…

— Почему? — улыбнулся Оливер. — Просто тогда я совсем недорого дал бы за добропорядочность леди Давентри.

Цинизм этой фразы потряс меня. Да, он знал себе цену. Я и сама недорого дала бы за моральную стойкость предполагаемой леди Давентри.

Я все еще размышляла об услышанном, когда он добавил:

— Или… я недорого дал бы за ее жизнь.

Голос Оливера не оставлял никакого сомнения в реальности его угрозы. Тень улыбки пробежала по моим губам.

Оливер взял сигарету из своего портсигара, закурил ее и выпустил сквозь тонкие губы струю дыма. Я балансировала на грани реальности и воображения. Все смешалось в моей голове.

— Подумать только, ведь ты — внебрачный сын Седрика. А я-то считала, что ты убил его!

— Ну, я его все-таки… убил…

— Как?.. — с трудом выдавила я.

— Рассказав ему правду во время нашей последней партии в шахматы.

— Зачем ты сделал это?

— Мне показалось, что это могло бы доставить ему удовольствие, — ответил Оливер с двусмысленной улыбкой. — Я знал, что он страдает болезнью сердца. И вот радость убила его, — улыбка на его лице сменилась грустным оскалом.