Джеки Коллинз - Бедная маленькая стерва

Уже когда мы ехали в аэропорт, я вдруг почувствовала, что мною овладевает какая-то странная робость, а ведь это было совсем на меня не похоже!

Кажется, я все-таки влюб…

Нет, Господи, только не это! Пожалуйста! Не сейчас, ладно?

— Где ты живешь в Лос-Анджелесе? — спросил Бобби.

— Хочешь посадить свой самолет на улице перед моим домом? — усмехнулась я. Боже мой, оказывается, я еще способна шутить!

— Может быть. — Бобби усмехнулся, оценив мой ответ, и тут же нанес ответный укол: — Так я смогу быстрее от тебя избавиться.

— Избавиться от меня?! — возмутилась я. — Да как только у тебя язык поворачивается!..

— Знаешь, — проговорил он, окидывая меня долгим взглядом, — ты становишься еще прелестнее, когда делаешь вид, что сердишься.

Я не нашлась что ответить. Обычно я за словом в карман не лезла, но Бобби… Этот парень каким-то образом вгонял меня в ступор.

Самолет уже ждал нас. Кто бы сомневался?! Похоже, Бобби достаточно было только щелкнуть пальцами, и все его желания исполнялись сами собой. Не нужно было даже произносить их вслух.

Одетые в безупречную форму Ханни и Гитта встретили нас на борту и провели к креслам, и я вдруг подумала, как легко привыкаешь к подобному обращению.

Когда мы взлетели, на часах было почти двенадцать по вашингтонскому времени — почти девять по лос-анджелесскому. Скоро начнутся похороны Джеммы Саммер, подумала я, а я на них не попадаю.

Жаль.

Или не очень?

Когда самолет набрал высоту, я незаметно для себя заснула, свернувшись в удобном кресле. Кто-то — наверное, Бобби — укрыл меня пледом и подсунул под голову подушку, но я не проснулась. Наверное, разбудить меня могла только катастрофа нашего лайнера, да и то вряд ли. Дурацкое сравнение, но я и впрямь чувствовала себя выжатой, как лимон.

Когда пару часов спустя я проснулась, Бобби сообщил мне свежие новости. Полиция арестовала Ральфа Маэстро за то, что он заказал убийство собственной жены. Бобби узнал об этом из Интернета, который стал в наше время самым быстрым (но не самым достоверным) источником информации.

И мне было вовсе не жаль, что я не видела этого своими собственными глазами. Я выспалась, чувствовала себя отдохнувшей и бодрой. Вот приеду домой и все разузнаю.

В аэропорту Лос-Анджелеса нас ждал автомобиль (к этому я тоже начинала привыкать), и мы поехали ко мне. Всю дорогу я терзалась, как мне себя вести. Приглашать Бобби в квартиру или нет? В каком состоянии я ее оставила? Чем все это закончится — или, наоборот, не закончится?..

Возможно ли, чтобы мое случайное и странное знакомство с Бобби переросло во что-то большее?

Да! Да! Да! — пело мое сердце.

К сожалению, судьба имеет обыкновение вмешиваться в наши жизни в самый неподходящий момент и довольно причудливым образом. Я забыла об этом и была неприятно поражена, когда у дверей своей квартиры обнаружила… кого бы вы думали? Нет, не Джоша — это было бы еще полбеды. На ступеньках лестницы сидел мой нью-йоркский приятель Сэм.

— Эй, привет!.. — воскликнул он, едва завидев меня. — Я продал свой сценарий «Юниверсал пикчерз», и вот я здесь!

Это я видела, как видела и дорожную сумку, которую Сэм поставил на ступеньку рядом с собой.

Господи, как неловко все вышло-то!

Сэм держался так, словно мы были давними любовниками. Во всяком случае, Бобби воспринял всю картину совершенно однозначно, поскольку торопливо чмокнул меня в щеку и тут же ретировался, а я… Я настолько растерялась, что не знала, как его остановить.

Прощай, Бобби Сантанджело!

Действуя как в тумане, я пригласила Сэма в квартиру, налила ему виски, поздравила с первым успехом — а потом сказала, что остаться он не может.

Сэм сразу все понял и откланялся.

В последующие несколько дней я узнала много любопытного. Например то, что Ральф Маэстро был не просто звездой кино, но и человеком со связями. И связи эти были таковы, что всего через несколько часов после ареста Ральф вышел на свободу, хотя обвиняли его вовсе не в магазинной краже. Мистер Звезда нанял Хэнка Монтеро, чтобы тот убил его жену, но похоже было, что это сойдет ему с рук.

Феликс Сондерс внес пять миллионов залога, и Ральф Маэстро отправился обратно в свой огромный особняк. Беспокоиться ему было не о чем. Он не сомневался, что, когда дело наконец дойдет до суда — года через три-четыре, не раньше, — его полностью оправдают.

Угрызения совести Ральфа тоже не мучили, поскольку он считал себя правым.

Его очаровательная любимая жена, божественная Джемма, изменила ему с другим мужчиной, а, с точки зрения Ральфа, это было непростительно. Он сам поведал Феликсу и полицейским следователям, как однажды, сидя в ресторане со своим прежним дублером Хэнком Монтеро, он сказал: мол, женщин, которые изменяют мужьям, следует убивать без всякой жалости. Откуда ему было знать, что Хэнк, переживавший не лучшие времена, воспримет эти слова буквально?