Кэтти Уильямс - Ловушка для Грейси

- Я только что собралась сама зайти к тебе, - сказала Дженни, открывая дверь.

- Надо понимать, что ты вот-вот расстанешься с костылями? - Грейси тепло поглядела на свою сестру. Та была в состоянии приподнятого ожидания, и Грейси объяснила его себе тем, что ее вдохновляет перспектива скорого выхода в свет.

- Я думаю сохранить их как сувенир, - хихикнула она. - Я буду на них поглядывать всякий раз, когда меня будет подмывать отчебучить что-нибудь непозволительное.

- Думаешь выйти на работу на следующей неделе? - спросила Грейси, следуя за своей сестрой в кухню и лениво разглядывая полку со специями в то время, как Дженни ставила на плиту чайник. Несмотря на жаркую погоду, ни одна из них не отказалась от пристрастия к чаю. Эта привычка всегда напоминала Грейси, что, как бы она ни любила Нью-Йорк, в душе оставалась все же англичанкой.

- М-м, - неопределенно промычала в ответ Дженни. - Хочешь печенья к чаю?

Грейси покачала головой, и они прошли в гостиную и плюхнулись на диван.

- Кажется, ты уже начинаешь скучать по Рики, хотя он отправляется в Париж только на следующей неделе?

Дженни закрыла глаза и облокотилась на подушку дивана.

- Мы не будет разлучаться, - сказала она вяло и, собрав в горсть свои волосы, откинула их за спинку дивана. - Мы любим друг друга. Морган не может этого понять, потому что никогда не любил. Если бы он любил, то понял бы, что это намного важнее какой-то глупой работы.

- Это вовсе не глупая работа. - возразила Грейси, втайне соглашаясь со словами сестры, но чувствуя себя обязанной защищать Моргана. - Рики должен со временем принять бразды правления в компании от Моргана. У него есть определенные обязанности.

- Ты начинаешь говорить языком его дядечки, - сказала Дженни, не открывая глаз. - Можно подумать, что ты влюбилась в него. Во всяком случае, обсуждать это глупо, потому как что будет, то будет, и никакие разговоры ничего не изменят.

Грейси с подозрением посмотрела на сестру. Дженни изменилась, это было очевидно. Но в ее природе были заложены черты, которые никогда не изменятся. Она всегда была пылкой и страстной, такой она и останется. Поэтому ее холодность вызывала удивление.

- Ты говоришь загадками, - сказала Грейси, стараясь не выдавать своего слишком большого любопытства. Это сразу насторожило бы сестру. - Но, возможно, ты и права. Даже если говорить об этом до бесконечности, то все равно ничего не изменится. Мне просто хотелось, чтобы у тебя стало легче на душе.

- Спасибо, - ответила беззаботно Дженни. - Я уже столько времени сижу взаперти, что рядом с тобой выгляжу совсем белой, правда?

Грейси нахмурилась, но вынуждена была сменить пластинку. Если Дженни не хотела откровенничать с ней, то ясно как день, что не было смысла пытаться принудить ее к этому. Дженни, когда хотела, могла окопаться так, что голыми руками ее не взять, и это был как раз тот самый случай.

Она пила чай и беседовала о своем свидании с Тони, заметив с неподдельным любопытством, что Дженни вышла из состояния апатии и проявила живейший интерес. Когда она начала спрашивать, серьезные ли у него намерения, Грейси засмеялась и сказала, что ей пора идти.

Упоминание о нем было ошибкой, так как еще отчетливее довело до ее сознания тот факт, что все ее чувства были завязаны в другом месте и ничего не осталось на долю Тони или, если на то пошло, кого-либо другого.

Она уже собиралась уходить, как вдруг Дженни бросилась ей на шею.

- Я так люблю тебя, сестричка, - сказала она. У нее были сухие глаза, но в голосе чувствовались слезы, и Грейси с волнением посмотрела на нее. Чувство неопределенной тревоги, которое она испытывала в последнее время, общаясь с Дженни, потрясло ее всю до основания.

- Что с тобой? - спросила она взволнованно. У нее было ощущение, что ей все стало бы ясно, если бы она внимательнее пригляделась к Дженни, но мысли у нее были слишком заняты другим, и ей недоставало свойственной ей проницательности, когда речь заходила о ее сестре.

- Ничего!

- Ничего? Ты уж не беременна ли?

- Не говори чепуху. Я знаю, что иногда делаю глупые вещи, но мне не приходило в голову спать с Рики на больничной койке, к тому же с ногой в гипсе.

Грейси вздохнула с облегчением.

- Разве я не могу время от времени тебя обнять, не вызывая высшей степени удивления? - Дженни усмехалась, но в ее глазах снова появилось упрямое выражение, означавшее: "Не дави на меня, у меня все в порядке".

Грейси пожалела уже не впервые, что матери нет в живых. Матери насквозь видят своих дочерей. Грейси же могла сделать только одно: принять на веру слова Дженни. Забот у нее было и в своей собственной жизни хоть отбавляй, так что она не могла взваливать на свои плечи еще и заботы сестры, к тому же даже не высказанные. У Грейси было всего лишь смутное предчувствие, что назревают какие-то события, но, призналась она себе, при ее нынешнем воспаленном воображении ее предчувствие может оказаться очень далеким от действительности.