Кэтрин Скоулс: Чужая жена

— Я ищу Кефу, — продолжала Мара. — У нас гости.

Она бросила сумку на стол, сожалея, что времени на то, чтобы похвастать цесарками, уже не осталось.

— Найди его. Он должен провести гостей в дом и напоить их чаем.

Мара поймала себя на том, что ее голос звучит умоляюще. Ей всегда тяжело было отдавать распоряжения старику. Как и многие его сородичи с Эфиопского плоскогорья, из племени амхара, Менелик был преисполнен чувства собственного достоинства. Этому немало способствовали его четко очерченные скулы, то, как он держал голову, и простая, но изящная длинная белая одежда.

— Молока нет, — констатировал Менелик. — Закончилось.

Приходила женщина масаи, но не было денег, чтобы ей заплатить.

Мара застыла в неудобной позе, снимая винтовку через голову.

— Пиво есть?

Брови Менелика поползли вверх:

— Всего две бутылки. Последние.

Мара беспомощно пожала плечами:

— Пусть Кефа подаст их.

В спальне Мара заперла винтовку и патроны, перед тем как открыть шкаф и снять с плечиков свое платье хозяйки сафари. Пытаясь справиться с застежкой, она выглянула в окно и увидела, как новый бежевый «лендровер» въезжает на парковку. Мара немного расслабилась, теперь совершенно уверенная в том, что водитель и пассажиры уж точно не клиенты Джона. Агент в Дар-эс-Саламе всегда предоставлял одинаковое снаряжение для сафари, и все его автомобили были довольно потрепанными.

На крыле «лендровера» виднелась какая-то надпись. Отель «Маньяла». От удивления Мара приоткрыла рот. Что могло понадобиться кому-то из отеля «Маньяла» в Рейнор-Лодж? Она расплела косу, высвобождая длинные темные пряди, и торопливо причесалась, вымещая злость на волосах. Именно из-за отеля «Маньяла» Джон сейчас находился в Дар-эс-Саламе, пытаясь занять деньги.

Большой отель открылся два с половиной года назад, как раз тогда, когда было окончено строительство нескольких новых рондавелей и хижин в Рейнор-Лодж. Мара отчетливо помнила, как они с Джоном поехали посмотреть на него. Они свернули на широкую подъездную аллею, которая вела через сад размером с небольшой парк к вымощенному двору, затененному навесом в голубую и белую полоску. Мара и Джон припарковали «лендровер» напротив центрального входа. Мара до сих пор не забыла выражение лица Джона, когда он взглянул направо и налево, рассматривая длинный фасад современного здания.

Вскоре они узнали, что отель «Маньяла» не только предоставляет в распоряжение постояльцев теннисные корты, бассейн и даже смотровую площадку, с которой открывается вид на освещенный водопой, но также устраивает сафари с палатками, французской кухней и одним из трех профессиональных охотников на выбор.

В первоклассном баре Джон и Мара заказали напитки и, пока официант их готовил, хранили молчание. Отель находился всего в пяти часах езды от аэропорта в Аруше, в то время как путь до их дома занимал еще полдня, и кое-где добираться приходилось по очень скверной дороге. И невзирая на то что Рейнор-Лодж располагался в живописной местности со скрытыми долинами, глубокими ущельями и вереницей озер, приют не отличался ничем настолько примечательным, чтобы его можно было рекламировать. Ничем таким, что могло бы соперничать с видом, открывавшимся перед гостями «Маньялы», стоило им выйти на смотровую площадку — на горизонте во всем своем великолепии высились снежные пики Килиманджаро.

Мара в последний раз прошлась щеткой по волосам и тряхнула головой, пытаясь выбросить из головы картины прошлого. Затем откинула волосы за спину и повернулась к зеркалу на туалетном столике. Она критическим взглядом окинула свое отражение. Платье простого покроя подчеркивало ее высокий рост и стройную фигуру. Темные глаза под четко очерченными бровями выделялись на фоне загорелой кожи. Но лицо все еще блестело от пота. На щеке было какое-то пятно. Облизнув палец, Мара убрала кусочек серого пера, прилипшего к капле крови. Времени на большее уже не оставалось.

В гостиной Кефы и посетителей не оказалось. Проходя через комнату, Мара поправила диванную подушку и вышла на веранду.

Сначала женщина увидела хаус-боя, который стоял возле рондавелей и разговаривал с двумя мужчинами — африканцем и европейцем. Подойдя ближе, Мара в который раз поразилась тому, как нелепо звучит слово «бой» по отношению к Кефе. Хоть он и был высокий и неловкий, словно подросток, в действительности же Кефе было около сорока и он возглавлял большую семью. И манера его обращения с гостями была спокойной и властной.