Ребекка Уинтерз - Вверяю тебе свою жизнь

Брит перешла к третьему снимку.

Боже милостивый! Так могли целоваться только страстные любовники.

А на этой фотографии - неужели это я так прижалась к Роману, будто в нем заключена вся моя жизнь?

- Вижу, ты нашла фотографии.

Услыхав низкий трепещущий голос Романа, Брит выронила снимки. Она и не слышала, как он вошел в гостиную.

С горящим лицом она опустилась на колени и начала собирать фотографии с ковра.

- Я ждала тебя здесь и у-увидела их на столе, - неловко оправдывалась она.

- Я специально положил их сюда, чтобы не забыть отдать тебе. Их Сид принес. Все, что связано с твоим делом, принадлежит тебе и перечислено по пунктам в счете, чтобы ты точно знала, что подлежит оплате.

Все поплыло у Брит перед глазами. Слабая надежда на то, что эти фотографии дороги Роману, была разрушена. Девушка чувствовала себя так, как будто он вонзил кинжал прямо ей в сердце.

Брит глубоко вздохнула и положила снимки в сумочку. Напряженно улыбнувшись, она попросила:

- Не мог бы ты отвезти меня домой? Я жду звонка от Денизы. Они с Родом прилетают завтра, и я собираюсь встретить их в аэропорту. Он кивнул.

- Я бы поехал с тобой, но возникли кое-какие дела. Мне надо исчезнуть из города на неделю.

- Новое дело?

- Нет. Нечто совсем другое. Я должен ехать. Скорее всего, в Нью-Йорк. К ней.

- Очень удачно, что ты сможешь приглядывать, как тут Клузо. Не могла бы ты полить цветы разок, пока меня не будет?

- Да, конечно. - Она отчаянно пыталась сдержать набегающие слезы.

- Дениза? Это Роман Луфка.

- Роман, вы вернулись! Брит говорила, что вас не будет неделю, но, кажется, дела задержали вас на больший срок.

- Я вернулся, как только смог, - последовал неопределенный ответ. Весь процесс занял около десяти дней. Но теперь я свободен. Я никому и ничем не обязан. - Как вам Диснейленд?

- Там было изумительно! Благодаря вам все так замечательно теперь, когда избавились от Глена Бэрда. Мои родители и я, мы послали вам чек дня два назад. Они хотят познакомиться с вами и поблагодарить вас лично. Но, как говорит Брит, то, что вы для нас сделали, не поддается денежному выражению.

- Спасибо, Дениза. - Ее слова были приятны Роману. - Там работы было на один день.

- Но не для нас! - Немного помолчав, Дениза спросила:

- Хотите забрать Клузо или мне привезти его к вам?

Он нахмурился.

- Клузо у вас? - У него неприятно засосало под ложечкой.

- Да. - Она, видимо, удивилась вопросу. - Разве вы звоните не потому, что хотите забрать Клузо?

- Как он у вас очутился? - Снова молчание.

- Разве Брит вам не сказала?

- Не сказала что?

- Я думала, вы знаете. У нее новый клиент. Он увез ее в Сент-Джордж осматривать его владения и разрабатывать предварительные эскизы. Ее родители уехали отдыхать, вот она и попросила меня приютить Клузо до своего возвращения.

- Поэтому ее телефон и не отвечает, - проговорил Роман больше для себя самого, чем для Денизы. Разочарование было столь острым, что он растерялся. А когда подумал, что Брит улетела на частном самолете с незнакомым мужчиной, совсем приуныл. - Как давно она уехала?

- Два дня назад.

- Вы не знаете, когда она должна вернуться?

- Нет.

- Может, с ней можно связаться по телефону?

- К сожалению, нет. Но в ее фирме вам, наверное, скажут, когда она вернется. Он глубоко вздохнул.

- Сейчас уже слишком поздно.

- Роман, если вы только что вернулись, Клузо может остаться еще на одну ночь у меня. Он мне не в тягость.

- Нет, нет. Я сейчас заеду за ним. Как он себя вел?

- Превосходно. Брит очень расстроилась, что ей пришлось уехать.

В тот вечер в кухне он видел, как Брит возилась с котенком. (Он так старался найти похожего на Тигрушу!) Если она могла так любить животное, то как же будет она любить собственного ребенка. Его ребенка.

Юрий был прав. Ничто не может заменить семью.

- Твою собственную, братец. Ты ведь не молодеешь, - сказал он Роману, когда тот заехал к нему по пути из Виргинии. Наконец он смог признаться ему, что развязался с ЦРУ и собирается домой в Солт-Лейк.

Узнать, что Брит уехала, было для него тяжелым ударом. Ему до боли хотелось видеть ее, и боль эта не отпускала. Пока ему оставалось довольствоваться обществом Клузо и ждать.

Разумеется, не надо было так долго тянуть. Роман чувствовал, что нравится Брит, но открыто она свои чувства не проявляла, и он терялся в догадках.

Он намеренно с наигранным равнодушием сказал ей, что фотографии принадлежат ей. Надеялся, что она обидится, а значит, они имеют для нее такое же большое значение, как и для него. И когда увидел, как она побледнела и замерла, безмерная радость наполнила его душу. Он едва мог ее скрыть. Итак, он убедился, что Брит неравнодушна к нему, но ничего не мог предпринять, пока числился на секретной службе.