Марджори Иток - Рассвет на закате

Энтони пробормотал в ее ухо:

— Ну же, только маленький знак благодарности мальчику за хорошее поведение. — Затем его губы коснулись ее губ. Другая рука коснулась шеи, затем медленно заскользила к груди.

Элинор произнесла твердо:

— Нет. Нет, Тони.

Он терся своей грубой щекой о ее лицо.

— Не сегодня? Но я так ждал этого момента.

— Не сегодня, — еще раз жестко сказала Элинор, но не добавила вслух то, что подумала: «Никогда». Потому что действительность еще может заставить ее обратиться за помощью к этому человеку.

Тони вздохнул, преувеличенно громко, поцеловал ее в обе щеки и отпустил.

— Мне будет очень одиноко в мотеле. Я буду таким подавленным и лишенным тепла.

— Поживем-увидим.

— Жестокая!

Он перегнулся через нее, открывая дверцу машины.

— Что же, идите, непостоянная дева. Я позвоню вам завтра.

Элинор вышла. По-дружески махнув ей рукой, Тони уехал прочь. Но ее представление о самой себе не улучшилось бы, узнай она, что он еще не успел завернуть за угол, а мысли о ней уже улетучились из его головы. Он думал об этом проклятом племяннике.

Если племянник в баре, то он найдет его. Устроит случайную встречу. Но поговорить им нужно.

Элинор еще минутку постояла на морозце, стараясь прийти в себя. То, что она с такой легкостью отделалась от Энтони Мондейна, не вызывало у нее недоумения. Может быть, она слишком давно не играла в эти игры со свиданиями…

У нее было несколько случайных романов, в основном с дилерами-антикварами, которые интересовались ею, может быть, ради того, чтобы узнать кое-что о делах. После того как она переехала к Джулии, все отношения почти полностью прекратились, и Элинор до сих пор недоумевала, почему. А если теперь она и понимала, то все равно упрямо и яростно отказывалась думать об этом.

К тому же она чувствовала, что ее сердце тревожно и глухо стучит, и причиной тому вовсе не Энтони Мондейн.

Правильно ли она поступила? А вдруг племянник все-таки здесь?

Стремительные облака закрыли бледную луну, когда она, хрустя гравием, пошла по подъездной дорожке, чтобы заглянуть в старый гараж. Два мусорных бака, газонокосилка и пачки ненужных журналов. Никаких признаков «пикапа». О’кей. На аллее тоже ничего, кроме нескольких луж, в которые падали редкие капли с ветвей сикамор. Так. Его нигде нет. Хорошо. Может быть, до утра ей и не придется столкнуться с чем-нибудь еще. Все, что она действительно хотела, так это незамедлительно отправиться в кровать, закрыть утомленные глаза и обо всем забыть.

Прошлой ночью она опустошила бутылочку снотворного, но в ее сумочке лежала еще одна.

Думая об этом как о своего рода вознаграждении, она поднялась по осевшим ступенькам кухонного крыльца, ее каблучки издавали гулкое цоканье, и взялась за дверную ручку. Ручка не повернулась. Она даже не сдвинулась с места.

Охваченная страшным подозрением, она нахмурила брови и тихо проронила:

— О, мой Бог!

Сойдя с крыльца, она торопливо направилась по мокрому гравию к въездным воротам, поднялась по ступенькам и попробовала открыть дверь. Заперто. Тогда, очень заинтересованная и слегка разгневанная, она опять спустилась вниз и обошла старый дом по темной дорожке. Полами своей одежды она задевала за высокие кудрявые стебли умирающих садовых растений. На сей раз ее каблучки выбивали свою дробь быстрее, чем прежде. Парадная дверь тоже была заперта. У нее возникло сильное искушение ударить ногой в проклятую дверь и закричать: «Откройте, черт возьми!» Затем она, приняв во внимание спящих соседей и бесполезные затраты энергии, снова пошла к кухне. На этот раз Элинор положила пальто и сумку на маленькую деревянную скамью и обеими руками попробовала открыть дверь. Безрезультатно. Дом заперт.

Следовательно, это племянник закрыл дом. По незнанию или в отместку. Одно из двух. Хотя какая разница? В данный момент имеет значение только то, что она оказалась на улице. А племянник, вероятно, находился внутри. Даже если машины у дома и не было.

Элинор уселась на сырую скамейку рядом с сумкой, обернула пальто вокруг замерзших плечей и глубоко вздохнула.

Ну и что теперь делать?

Часы показывали начало двенадцатого. Не слишком подходящее время, чтобы будить Мэтта Логана и его жену или ехать в мотель. Она и так уже дала сегодня достаточно поводов для сплетен. А заснуть в машине грозит ей смертью либо от боли в плече, либо от холода. Она могла бы вернуться в магазин. К черту! Это выражение родилось в ее голове с неожиданной злобой. Она не станет уезжать отсюда, словно отшлепанная девчонка.