Габи Шустер - Письмо для любимого

— Потому что сегодня вечером я хочу развлекаться, а не ругаться, — расслабленно ответил Патрик и прибавил скорость, словно собирался взять Гран-при на авторалли в Монако.

— Я думала, вы любите друг друга, а вы все время ссоритесь. Почему?

Патрик молча развел руками, как будто снимая с себя всякую ответственность и возлагая ее на Вивиан.

— Твоя сестра сама себя не понимает, — пояснил он после недолгой паузы. — Она из-за каждой мелочи спорит. Я предложил ей расстаться на время.

София опешила: Патрик говорил об этом так легко, словно рассуждал о погоде. И ни слова сожаления! За старшей сестрой София тоже не заметила ничего необычного. Что произошло с ними обоими? Она была не на шутку озадачена, хотя должна была бы радоваться. Ей вдруг стало грустно оттого, насколько бессердечны эти два дорогих ей человека.

София отвернулась и уставилась в боковое окно. Куда, собственно, они едут? Она увидела четырехрядную кольцевую дорогу, многоэтажные жилые дома, фабрики. Они ехали не в агентство.

— Не бойся, это не похищение! — Патрик словно прочитал ее мысли. — Вечеринка будет у нашего фотографа Кая Марбека. У него студия на территории пивоваренного завода. Ты обалдеешь, увидев, во что он превратил старый ангар!

Так и случилось. Войдя в зал, София замерла от восхищения. Повсюду телевизионные декорации, яркие огни, белые свечи, мощные прожектора, превратившие потолок с балками в подобие неба из фантастического кинофильма.

— Ну что, я ничего не преувеличил? — Патрику пришлось наклониться к самому уху Софии, чтобы перекричать зажигательную латиноамериканскую музыку.

Потрясенная, София утвердительно кивнула. Ни одна школьная дискотека, ни один день рождения, на которых ей приходилось бывать, не проходили в такой обстановке. Среди гостей было много молодежи. София боялась оказаться самой юной, но дамы, приглашенные на вечеринку, казались не старше ее самой. Присмотревшись, София узнала нескольких фотомоделей.

— Потанцуем? — Патрик коснулся губами ее волос.

Танцевать? Это румба или самба? Она не знала ни одного движения! Не замечая смущения Софии, Патрик прижал ее к себе. Неожиданная близость ошеломила и напугала девушку, и она оттолкнула партнера. Смеясь, он убрал руки.

— Пожалуй, ты права. Давай сначала выпьем!

Он ловко схватил с подноса проходившей мимо официантки два бокала, и протянул один из них Софии. Он делал тысячу дел одновременно: отвечал на приветствия, кивал знакомым, пожимал руки, обменивался поцелуями. София не всегда понимала, когда Патрик обращается к ней, а когда — к кому-то другому.

— За прекрасный вечер!

— А что это? — София заглянула в бокал из темно-голубого стекла.

— Понятия не имею, — улыбнулся Патрик и пригубил напиток. — Итальянское белое вино.

Она же не пьет вино!

— Я бы лучше минералки выпила или какого-нибудь сока, — робко сказала София.

— Не глупи, — недовольно произнес Патрик. — Все пьют, и ничего. Тебе необходимо расслабиться!

Ему было невдомек, что София не выносила алкоголь. Слишком свежи были воспоминания о дне рождения Штеффи… Ни грамма спиртного! В этом она поклялась себе на следующее утро после вечеринки у подруги, на которой какой-то умник влил в кувшин с клубничным компотом целую бутылку водки. Потом она позволила Маркусу не только целовать ее, но и довольно нахально лапать. На следующее утро у нее раскалывалась голова. Вдобавок ей было стыдно. С тех пор София решила: никакого алкоголя!

— Да улыбнись же! Твое здоровье! Вино — это ведь обычный виноградный сок! — Патрик громко засмеялся над своей шуткой и коснулся бокалом бокала Софии.

Она изобразила некое подобие улыбки и, справившись с испугом, поднесла бокал к губам, но не отпила ни капли. Патрик ничего не заметил. Он оглядывался по сторонам, кому-то кивал и вдруг обнял Софию за оголенные плечи. Она вздрогнула, но Патрик не придал этому значения. Он не пропускал ни одну проходившую мимо девушку. Его поведение никому не казалось вызывающим, поэтому София попыталась придать своему лицу выражение равнодушия, как у большинства окружавших ее красавиц. Попытка оказалась безуспешной. От прожекторов и свечей в зале стало жарко, как в сауне. Софии было неловко, что под рукой Патрика ее кожа покрылась потом.

До нее доносились обрывки чужих фраз, взрывной хохот, громкая музыка. Гул, царящий в помещении, сводил с ума. Коллеги Патрика перекидывались ничего не значащими словами, точно теннисными мячиками. Удар — ответный удар — смех — рукопожатие или поцелуй и снова удар.