Габи Шустер - Письмо для любимого

— Не благодари, — великодушно сказала Вивиан. — Я рада, что помогла тебе.

София заметила на столе длинные острые ножницы для бумаги и почувствовала странный зуд в кончиках пальцев. Схватить их, замахнуться… О боже! Что это взбрело ей в голову? Откуда столько гнева, ненависти и… отчаяния?

— Не нужно так испуганно смотреть, все идет как надо! — Вивиан начинала всерьез беспокоиться за сестру. Под легким загаром София побледнела так, что на носу отчетливо выступили веснушки, словно их только что нарисовали.

Девушка попятилась и наткнулась на подоконник. От толчка туман перед глазами рассеялся. Ей следует поторопиться! Возможно, она еще успеет предотвратить беду. Но где найти: Мика?

— Эй, подожди, куда ты?

София мчалась по коридору. Двери в кабинеты большей частью были открыты, потому что обеденный перерыв еще не кончился. Где-то раздавался смех, где-то жужжал лазерный принтер. София попыталась сосредоточиться: регистратура и почтовое отделение — обычно Мик находился там; в помещении незачем ходить в куртке, может, он ее где-нибудь оставил. В таком случае у нее есть шанс выкрасть письмо…

Увидев черную куртку на пустом стуле в почтовом отделении, София перевела дух. И в тот же момент заметила Мика. Молодой человек стоял у окна и держал в руках два исписанных листка. Две страницы, которые она так хорошо знала. Проклятье!

— А… — это прозвучало невразумительно, но большего она произнести не могла.

— София!

Всего одно слово, но интонация, с какой он произнес ее имя, превратила досадную случайность в трагедию. Он смотрел на нее, как на ангела, фею, сказочную принцессу.

— Я хотела…

— Я был…

Они заговорили одновременно, и оба смущенно замолчали.

— Мне очень жаль, письмо…

— Нет, это я должен перед тобой извиниться! — решительно перебил ее Мик. — Я отвратительно себя вел. На самом деле я ревновал тебя к Патрику. Я думал, тебе нравится этот казанова и у меня нет шанса.

София нервно переступала с ноги на ногу. Как ему объяснить, если он не дает ей вставить ни слова?

— Я должна кое-что сказать. Послушай, пожалуйста! — Пытаясь заставить Мика выслушать себя, она схватила его за руку. — Не думай, что я…

— Конечно же нет! — Мик накрыл своей ладонью руку Софии и заглянул в ее глаза. — Ты себе не представляешь, до чего здорово, что ты написала мне. Это… невероятно отважный и честный поступок. Ты достойна восхищения…

— Глупости! — перебила София. Она не понимала, что ее так волнует: его прикосновение или его слова. И почему ее так угнетает его восторг?

— Забудь про письмо! — умоляла она. — Я не хотела…

— Прошу тебя, перестань! — резко возразил Мик. — Прекраснее письма я никогда не получал. У меня голова идет кругом с тех пор, как мы познакомились. Я извелся, не зная, как с тобой заговорить, что тебе сказать. Все, что приходило на ум, казалось таким глупым и нелепым. Ты не такая, как другие девушки. Не каждая решится написать любовное письмо.

София растерянно взглянула на Мика и с удивлением отметила, что у него голубые глаза. Да, очень ясные голубые глаза, с восхищением наблюдающие за ней. Она не припоминала, чтобы хоть один человек когда-либо восхищался ею. Ни дома, ни в школе. Да и что в ней особенного? Средняя успеваемость? Способность оставаться самой незаметной в классе? Она не уродина, но и не красавица, не бойкая, но и не размазня, не спортивная, но и не рохля.

София снова посмотрела на Мика. Быть предметом восхищения — это ново и необычно. Ей вдруг стало удивительно легко и спокойно. Но она все же сделала еще одну попытку.

— Ты можешь… я хочу сказать, что… ну, не мог бы ты вернуть мне письмо? — пролепетала она.

Его рука с исписанными круглым почерком листками поднялась вверх.

— Хочешь меня испытать? Я никогда его не отдам!

София вздохнула. Что она могла поделать? Подпрыгнуть и вырвать конверт? Разрушить его иллюзию и обратить восхищение в гнев? Она медлила. Со стороны лифта послышалась шаги и голоса. Сотрудники возвращались на рабочие места.

Мик мгновенно сложил письмо и засунул его в конверт, который спрятал во внутреннем кармане куртки.

— Пока мы одни, скажи, когда мы увидимся, — спросил он. — Сегодня вечером? Я могу уйти с работы в шесть. Давай где-нибудь встретимся? Ты знаешь кинотеатр рядом с Западным парком?

— Сегодня? — София тянула время.

— Конечно сегодня! Ты уже забыла, что у тебя ко мне тысяча вопросов?

— Сегодня не получится, — пробормотала она, злясь на себя за малодушие. Зачем морочить человеку голову? Правда, так приятно быть предметом восхищения, пусть воздыхатель всего лишь практикант. Она заметила разочарование в его глазах и почувствовала себя низкой и мелочной. — Сейчас я могу такого наговорить… Но ты должен мне поверить… — Почувствовав, что его палец коснулся ее губ, София замолчала.