Тереза Крейн - Райский уголок. По велению сердца

Его лицо ожесточилось.

— Сеньора, может быть, вам требуется некоторое время…

— Нет, сеньор, не требуется. — Кэрри повернулась и направилась к двери.

— Сеньора Стоу! — Голос был резкий и угрожающий.

Она обернулась.

— С вами может произойти несчастный случай, если хоть слово из нашего разговора станет достоянием гласности. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду? Мы должны защищать свои интересы. Могу заверить вас, что любые необоснованные заявления против нас не найдут своего подтверждения и могут только ударить по тому, кто их сделает. У братьев Лазале много друзей в самых высоких кругах… — Он прищелкнул длинными пальцами. — Запомните, это Италия. А вы, сеньора Стоу, здесь чужой человек.

— Мне не нужны ваши секреты, сеньор Лазале, — спокойно сказала Кэрри. — Я не желаю участвовать в ваших махинациях.

— А жаль, — вздохнул он. — Очень жаль…

Обратный путь в душном вагоне показался ей бесконечным. Она смотрела невидящими глазами на холмистую местность. На фоне сочной зелени травы выделялись темно-зеленые кипарисы. Они тянулись к солнцу словно длинные темные пальцы. Крошечные деревеньки дремали на жарком солнце. Кэрри немного пришла в себя после визита к сеньору Лазале и сейчас вспоминала прожитые здесь месяцы. Как, должно быть, Лео проклинал ее преждевременный приезд! Быть так близко к богатству и остаться ни с чем! Должно быть, он просто взбесился!

А потом… краска смущения залила ее щеки при этой мысли — потом он увидел, как она привлекательна, и в его богатом воображении созрел другой замысел. Он, видимо, понимал, что она никогда добровольно не согласится на вывоз статуй из Италии. Даже если бы он просто помогал навести ей порядок в доме и отправить багаж в Англию, к тому времени вилла Кастелян привлекла бы слишком большое внимание. Сеньор Беллини оказался невольным участником событий. Мэри Уэббер всюду совала свой длинный нос. Половина — Баши и Сан-Марко наблюдали за ними. Лео требовалось время. Ему необходимо было отложить продажу виллы, чтобы завладеть статуями.

И поэтому он придумал предлог для ссоры, отправился в Англию и убил Артура, чтобы затем, если верить словам Анжелики, жениться на Кэрри и таким образом стать двоеженцем. Но тут до него дошло, что, будучи ее единственным родственником, он в любом случае унаследует дом после ее смерти.

Примитивный путь к приобретению состояния. Но Лео не все рассчитал. Что-то у него вышло не так, как было задумано.

«Но беда в том, что я оказался человеком с подорванной репутацией. Настолько порочным, что неизбежно разрушу жизнь и счастье той, которую люблю больше всех на свете.» Неожиданно для самого себя Лео полюбил ее. Нежно, сильно, искренне. Она знала это с уверенностью, которую ничем нельзя было поколебать. Несмотря на все противоречия и сложности своего характера, он любил ее. И в конце концов доказал это — предпочел умереть, чтобы не погубить ее. При этом он наверняка думал о том, что таким образом искупит свою вину за смерти других, убитых им людей, видения которых не давали ему покоя.

Но лучше не думать об обмане и предательстве. Она вспомнила прикосновение его рук, выражение его глаз, когда он смотрел на нее, охваченный желанием, глубокий хрипловатый голос. Вспомнила их ссоры и примирения, ее слезы и как они любили друг друга. Как она тоскует по нему! Как ей не достает его ласк, его нежной страстности, его любви.

Он любил ее. И никто и ничто не отнимет у нее эту любовь.

Кэрри откинула голову на спинку жесткого сиденья, закрыла глаза и, убаюканная плавным движением поезда и перестуком колес, крепко заснула.

Первое, что она сделала на следующее утро — навестила беседку. Утро было чудесным, прозрачным и светлым. В горном воздухе уже ощущались первые признаки осени. Огромная бабушкина акация, раскинувшая ветви над небольшой рощицей, слегка окрасилась золотом. Кэрри любовно коснулась гладкого, почти прозрачного мрамора статуй. Да, надо как можно скорее пригласить какого-нибудь ценителя древности посмотреть их и установить подлинность. Жаль, если придется расстаться с ними. Очень жаль… Но итальянское правительство лучше нее сохранит свое древнее наследие. По правде говоря, таким бесценным произведениям искусства не место в обыкновенном саду. Хотя при сложившихся обстоятельствах ей могут позволить хранить их in situ [12] In situ — в месте нахождения ( лат .). и даже помочь отреставрировать фонтан и беседку, а также благоустроить сад.