Мэри Брэддон - Аврора Флойд

Через пять минут мистер Меллиш вошел в комнату с садовником. Он ходил в Донкэстер повидаться с друзьями и воротился только полчаса тому назад, и хозяин дома застал его за ужином в людской.

— Не пугайтесь, Даусон, — сказал, молодой сквайр с дружеской нескромностью. — Разумеется, никто вас не подозревает; но этот джентльмен желает вас видеть и, разумеется нет никакой причины, чтобы он вас не видел…

Меллиш вдруг остановился при виде нахмуренных бровей Тольбота Бёльстрода, Садовник, вовсе не понявший слов своего господина, почтительно пригладил волосы и тревожно переминался на скользкой индийской циновке.

— Я желаю только сделать вам несколько вопросов, чтобы решить заклад между этими двумя джентльменами и мной, — сказал сыщик с успокоительной фамильярностью. — Вы купили подержанный жилет у Гограма полтора года тому назад?

— Купил, сэр, — сказал садовник, — только не подержанный, а совсем новый.

— Желтый, полосатый, по коричневой земле?

Садовник кивнул головой, разинув рот от удивления, что этот приезжий из Лондона так знаком с подробностями его туалета.

— Не знаю, как вы узнали об этом жилете, сэр, сказал он усмехнувшись. — Я носил его с полгода — садовая работа скоро портит платья; но тот, кому я отдал его, очень обрадовался, хотя он был довольно поношен.

— Тот, кому вы отдали его, — повторил Гримстон торопливо. — Стало быть, вы отдали его кому-нибудь?

— Да, отдал Стиву, и как он, бедняжка, обрадовался!

— Стиву! — воскликнул Гримстон. — Кто такой этот Стив?

— Тот человек, о котором мы говорили вчера, — отвечал Тольбот Бёльстрод. — Тот человек, которого мистрисс Меллиш нашла в этой комнате утром перед убийством — человек, которого зовут Стивен Гэргрэвиз.

— Да-да, я так и думал, — сказал сыщик. — Довольно, мистер Даусон, — обратился он к садовнику, который все придвигался поближе к двери в тревожном состоянии своего духа. — Постойте! — я сделаю вам еще один вопрос; когда вы отдали этот жилет, все ли пуговицы были на нем?

— Все, — отвечал садовник решительно. — Моя жена чрезвычайно аккуратна; она беспрестанно все чинит. Если бы недоставало хоть одной пуговицы, она непременно пришила бы ее.

— Благодарю вас, мистер Даусон, — отвечал сыщик с дружеской снисходительностью высшего существа. — Спокойной ночи.

Садовник ушел, обрадовавшись, что освободился от присутствия господ и воротился к холодной говядине и пиву в людской.

— Кажется, я привел дело к концу, сэр — сказал Гримстон, когда дверь затворилась за садовником. — Но чем меньше будем говорить, тем лучше пока. Я возьму список номеров, сэр, и думаю, что скоро мне придется обратиться к вам за этими двумястами фунтами, мистер Меллиш.

С списком номеров, переписанных осторожным Арчибальдом Флойдом, в кармане мистер Джозеф Гримстон отправился пешком в Донкэстер в тихую летнюю ночь, старательно обдумывая дело, за которое он взялся.

«Неделю тому назад не хорошо приходилось этой даме, — думал он. И сведение, полученное у нас в полиции, направило бы дурака на неправильный след; но теперь небо проясняется, прекрасно проясняется; мне кажется это одно из лучших дел, когда-либо бывших у меня в руках».

Едва ли нужно говорить, что, с пуговицей Кросби в кармане и с сведениями, приобретенными от Даусона-садовника, мистер Джозеф Гримстон с особенным интересом глядел на Стива Гэргрэвиза.

Сыщик приехал в Донкэстер не один: он привез с собою смиренного помощника, в виде низенького, незавидной наружности, человека, который следил за Стивом на станции железной дороги, получив приказание наблюдать за Стивеном Гэргрэвизом. Разумеется, весьма было легко найти Стива в Донкэстере, где его знали почти с детства.

Мистер Гримстон отправился к доктору и отдал ему на рассмотрение пуговицу. Пятно на пуговице было именно то, как предполагал сыщик — кровь.

Теперь мистеру Гримстону оставалось найти пропавшие банковые билеты, и с этой целью он с своим помощником начал следить за Стивом, чтобы узнать в каких местах бывает он. Эти места оказались весьма ничтожными трактирами и в каждый из них Джозеф Гримстон отправился сам лично.

Но он не мог открыть ничего. Все его расспросы объяснили ему, что Стивен Гэргрэвиз не разменивал никакого банкового билета. Он платил за все, что спрашивал, и тратил более, чем имел обыкновение тратить, пил больше, чем имел привычку пить, но платил серебром, исключая одного раза, когда разменял соверен. Сыщик отправился в банк, но никого похожего на описание Стивена Гэргрэвиза там не примечали. Сыщик старался узнать товарищей Стива, но тут ему опять не удалось: отставной полоумный конюх Меллишского Парка никогда не имел друзей.