Хизер Макэлхаттон - Маленькие ошибки больших девочек

После этого все рушится. Похоже, теперь не важно, насколько ужасны твои работы или насколько ты сама тупа, теперь все, что бы ты ни делала, — правильно. Твоя карьера несется вверх со скоростью ракеты. Тебя от этого тошнит. Что бы ты ни устроила, каждое ведро со смолой или бадья с остатками куриных окорочков, которую ты вываливаешь на пол галереи, трактуется как работа гения. Ты на гения похожа так же сильно, как на жизнерадостную игуану, но, как сказал кто-то, люди верят в то, во что хотят верить.

Ты начинаешь набирать вес. Сознательно. Это твоя новая работа под названием «Границы любви». То есть как далеко простирается любовь публики? Будет ли она по-прежнему любить тебя, когда ты будешь весить 180 фунтов? А 200? А 400? Потому что одно ты знаешь точно: ньюйоркцы готовы принимать авангардных, странных и чудных, но они не готовы принять толстых. Они считают, что толстыми могут быть техасцы или выходцы со Среднего Запада. Толстые — это неудачники, которые живут в плодородных, но скучных краях.

Ты набираешь около трех фунтов в неделю, отказавшись от всякой физической активности и принимая пищу шесть раз в день (это не так легко, как может показаться). Ты даже не ходишь за продуктами. Ты настаиваешь на том, чтобы владелица галереи возила тебя повсюду. «Что ты делаешь? — интересуется она. — Тебя нужна новая одежда. Из старого на тебя уже ничего не налезает».

Ты ешь до тех пор, пока твое тело не становится огромным и раздувшимся, а кожа грубой и покрытой пятнами. Ты распространяешься вширь и распухаешь. Все становится толще — твои запястья, лодыжки, шея. Ты спишь по двенадцать часов в день, а в остальное время стараешься не двигаться. Теперь стоит подняться по лестнице на один пролет — и ты уже без сил. Поджарить бекон — и ты измождена. Ты предпочитаешь лежать на диване и смотреть телевизор, чтобы под рукой было все, что тебе может понадобиться: пульт дистанционного управления, упаковка чипсов, упаковка колы, в которой шесть банок, и коробка пончиков с кремовой начинкой.

Набрав вес, ты, к своему удовлетворению, вылетаешь из нескольких списков приглашенных на вечеринки для избранного общества. (Ага, лицемерные ублюдки!) Люди перестают тебе звонить, а твоя следующая выставка откладывается по неизвестным причинам. Ты ощущаешь, как вокруг тебя вырастает невидимая стена, вот только она не невидимая. Она построена из клеток кожи и крови и самой твоей ДНК. Стеной становится твое тело. Тебе больше никто не звонит, никто не заходит, никто даже не смотрит тебе в глаза.

Ты больше не можешь продать ни одной своей работы, не можешь организовать ни одной выставки, так что теперь пора бы сбросить вес. Когда ты снова вернешься к нормальному весу, ты сможешь сделать полноценную работу о самовосприятии и о том, как нас воспринимает мир. Вот только похоже, что сбросить вес ты уже не можешь. Ты больше не можешь перестать есть. Если ты предпринимаешь такую попытку, голод возвращается и врезается в твое сознание, как острая пила. Ты все время по-настоящему голодна. Ты делаешь над собой усилие и оставляешь только один прием пищи, но каждый раз срываешься и бежишь за упаковкой жареных куриных окорочков или вафель с маслом. Оставшись без денег, друзей и с телом, которое оценивается весами в 350 фунтов, ты переезжаешь обратно на Средний Запад, где будешь лучше смотреться. Переезжаешь к своим родителям, которые добры и щедры, но смотреть на тебя не могут. Они думают, что ты хочешь оставаться такой толстой. Ну, может, так оно и есть, но кто, черт побери, знает, как заставить себя измениться? Я выбираю быть худой! Ты каждое утро встаешь и выкрикиваешь этот лозунг, но никто, кроме собаки, тебя не слышит. Это невозможно. Каждый раз, когда тебе удается сбросить пять фунтов, ты потом набираешь семь. Твои родители находят тебе диетолога и тренера, но ничего не помогает. Ты пытаешься стать анорексичкой, но каждый раз, когда ты засовываешь два пальца в рот, тебе становится противно, и ты бросаешь эту затею.

Ты нуждаешься в поддержке со стороны тех, кто может тебе посочувствовать. Поэтому публикуешь в местной газете сообщение о том, что все крупные девочки приглашены на вечеринку в клуб, который ты открываешь у себя на заднем дворе. Ваша первая встреча чем-то похожа на группу взаимопомощи, на сборище желающих поплакаться в жилетку от жалости к самим себе, на встречу любительниц мороженого, которые не прочь пообщаться с себе подобными. Платить членские взносы не нужно, но, чтобы вступить в клуб, нужно взвеситься, и нижняя планка равняется двумстам фунтам.