Хизер Макэлхаттон - Маленькие ошибки больших девочек

Оказывается, колледж считает политически корректным поддерживать бывшую студентку, оказавшуюся в тюрьме, поэтому они соглашаются ежемесячно присылать чек на покупку красок, кистей, холста и книг по истории искусства. (Но никаких острых предметов. Лепить можно только из мыла или глины; дерево и металл запрещены). Они хотят провести экспозицию твоих работ и работ других отбывающих свой срок женщин, которую ты называешь «Искусство заключенных». Выставка имеет успех, поэтому за ней следует еще одна, а потом еще. Ты художественный агент, координирующий работу из тюрьмы.

По окончании семи лет (досрочное освобождение за хорошее поведение) к тебе присылают съемочные группы, чтобы сделать ретроспективу художественных работ заключенных и рассказать о них самих. Правда, полотна других женщин не слишком хороши, они все слабые и грубые и в большинстве своем без оттенков цвета. (Ты никого из них не можешь научить делать переход от одного цвета к другому или накладывать мазки другого цвета, а одна картина представляет собой просто черный холст с надписью, сделанной белыми буквами: «У меня уже есть одна дырка в жопе, зачем мне две?») Но на самом деле это и не важно — картины покупают торговцы, коллекционеры и знаменитости по всему миру: их написали преступницы, и поэтому люди хотят их видеть. Оказывается, картины, написанные агрессивными женщинами, пользуются большим спросом, причем чем более жестоки женщины, тем лучше. (Нам всем нужны герои. Даже придуманные.)

Ты выходишь из тюрьмы и отправляешься в Вашингтон работать по программе художественной реабилитации. Каждый вечер в течение месяца ты ужинаешь стейками и красным вином, потому что можешь себе это позволить. Ты не выходишь замуж, ты никогда больше не хочешь подписывать документы, обязывающие тебя к чему-либо. Вместо этого ты создаешь крепкую общину реабилитированных женщин и заканчиваешь серию собственных работ, которые удивляют и вдохновляют тебя саму.

Ты умираешь от удара в возрасте девяноста трех лет. Твои похороны показывают по Си-эн-эн. В этой передаче твои подруги рассказывают о тебе и читают отрывки из твоего дневника (который потом будет продан на Интернет-аукционе «И-бэй» за двести тысяч долларов). Похоже, всем интересно понять, что творится в голове плохой женщины. Женщины, у которой не было ни мужа, ни детей, ни карьеры, которая взяла пистолет и застрелила насильника. Женщины, которая прошла путь от мокрой панельной мойки для машин до картин, висящих в галереях, похожей на редкую статую из плоти, кости и крови.

Ты убегаешь. Ты не знаешь, сколько времени ты бежишь и далеко ли тебе удалось убежать, но к тому моменту, когда до тебя доходит, что можно замедлить бег, твое сердце трещит, как пулемет, а дыхание до того короткое, что его почти нет. Ты далеко. Когда ты останавливаешься, на тебя волной обрушивается боль: в коленях и ногах, груди и горле — все саднит, и тебе холодно. Ты словно теряешь сознание. В городском автобусе, в который ты садишься, тепло и светло.

Дома ты занята. Нет времени на панику или даже тревогу, слишком много нужно сделать. Ты бросаешь свою одежду в чемодан, одалживаешь со счета своего отца две тысячи долларов и едешь строго на запад. Куда угодно, только подальше отсюда. Утром ты проверяешь, нет ли в газетах или по телевидению сообщений о случившемся, но в новостях об этом не упоминают. В газетах тоже ничего. Как будто ничего и не было.

И все равно тебе страшно. Куда отправиться, чтобы тебя не нашли? В Нью-Йорк. Туда, куда уезжают преступники, чтобы затеряться. Ты прыгаешь в автобус и через три дня приезжаешь туда, помятая, потная и мерзкая. Ты идешь по Одиннадцатой авеню, когда кто-то хватает тебя сзади и затаскивает в подъезд старого многоквартирного дома. Они забирают все, что у тебя есть. Чеки, кошелек, деньги, чемодан, туфли. Все.

Ты не можешь обратиться в полицию — как раз с полицейскими тебе хочется встретиться меньше всего. Заметив, что ты босая, люди стараются избегать твоего взгляда. Они просто быстро отводят взгляд в сторону и ускоряют шаг. Ты заходишь в телефонную будку и ищешь адрес приюта для женщин, но к тому времени, когда ты добираешься туда, там уже нет мест и они больше никого не принимают на ночлег. Что делать?

Ты садишься на обочину, чтобы подумать. К тебе подходит низенькая старушка, похожая на маленького рака-отшельника в дамской шляпке. Она одета в потрепанный тренчкот, из карманов которого торчат полиэтиленовые пакеты. За ней на привязи плетется шелудивая такса. «Тебе нужно безопасное место для ночлега, маленькая мисс?» — спрашивает она. Ты оглядываешься по сторонам. Ты голодна, тебе холодно и одиноко. «Ага», — отвечаешь ты и следуешь за ней.