Хизер Макэлхаттон - Маленькие ошибки больших девочек

Ты уже готова перейди к сцене третьей: отстранение, когда понимаешь, что ни разу не спросила его о белой картине. «Основной причиной, из-за которой я приехала в Японию, — говоришь ты, — была та картина, белая. Ты ее помнишь? Твоя дипломная работа. Семь футов в высоту с тонкой серой линией, вертикально пересекающей холст. Помнишь?» Тору хмурится.

— Не было никакой картины, — говорит он.

— Такая большая, — объясняешь ты. — Та, что была на выставке дипломных работ.

Почему я никогда не видела ее снимка среди слайдов?

— На выставке дипломных работ моих картин не было, — говорит он. — Операция. Мне делали пересадку кожи.

Бессмыслица какая-то.

— Но я ее видела! — говоришь ты. — Там, где она стояла, было твое имя.

Он пожимает плечами.

— Я не выставлял своих картин. Они были готовы выставить мой холст, место было зарезервировано, но я туда так и не попал. Должно быть, ты смотрела на белую стену.

Тору встает и говорит: «Мне кажется, тебе лучше уйти». Он пересекает комнату и исчезает, оставив тебя в темноте.

На белую стену? Все это время ты преследовала образ чего-то несуществующего? Ты гналась за миражом, за туманной дымкой. В смущенном сердитом молчании ты пакуешь сумку и направляешься на станцию Йойоги.

Тору будет больно, но он это переживет. К тому же ты не хотела, чтобы все так вышло. Сцены прощания тяжелы не только для зрителей, они оставляют свой отпечаток и на актерах.

Если ты остаешься в Японии, перейди к главе 202.

Если ты возвращаешься в Америку, перейди к главе 203.

Пора возвращаться домой. Ты пытаешься попрощаться с Оливером, но он не хочет тебя слушать. Он с тобой не разговаривает, не хочет тебя видеть и даже не приезжает в аэропорт тебя проводить. Он злится, и ты остаешься одна. Когда ты его видишь в последний раз, он стоит на улице, разглядывая носки своих туфель и сознательно не глядя в сторону твоего такси. Ты все равно говоришь ему: «До свидания», кричишь это через окно такси и добавляешь, что будешь писать, хотя это скорее всего неправда.

Сев в самолет, ты решаешь, что пора кое-что менять в жизни. Собраться и решить, в каком направлении двигаться. До сих пор все развивалось несколько сумбурно, и теперь ты хочешь начать все сначала. Нужно только выработать позитивный настрой, улыбнуться и дождаться благоприятных условий. Ты даже позволяешь себе мило поболтать со своими соседями, пожилой парой из Кента, которые первый раз летят в Америку, чтобы увидеть своего внука.

Ты засыпаешь и спишь на протяжении почти всего перелета, пока вдали на горизонте на фоне черной воды не становятся видны огни Нью-Йорка. Пилот связывается с аэропортом Ла Гуардия, запрашивает разрешение на посадку, и тут раздается странный звук, заставляющий его оглянуться. Самолет взрывается. Позже выяснят, что во второй топливный бак попала электрическая искра, и это вызвало возгорание газа.

Взрывная волна разносит самолет в разные стороны. Падающая серебристая птица. Ощущение глубины. Океан, покрытый горящим топливом; повсюду обломки. К месту происшествия уже подтягиваются оперативные службы новостей. В считанные секунды, падая вниз, ты вспоминаешь, как Оливер кричал: «Die Mauer ist gefallt! Die Mauer ist gefallt!» [11] Стена рушится! ( нем. ) Красные огоньки, указывающие экстренные выход, дребезжание стекол. Стена падает! Он никогда не узнает, что с тобой случилось. В Америке никто не додумается ему позвонить, ведь никто не знает, что он помог тебе спастись с поезда. Старички рядом с тобой надели кислородные маски. Они держатся за руки. Весь смысл жизни в эту минуту становится тебе понятен. Одна минута. Это все, что у нас есть. Маленькая мягкая подушечка, а потом вода.

Почему ты должна ехать домой? Что ты такого сделала, чтобы убегать из города? Пусть Филиппо прячется, а не ты. Тебе удается отправить родителей домой, убедив их в том, что только здесь ты можешь найти успокоение, и пообещав им скоро позвонить (если бы они знали, что ты беременна, то, возможно, силой посадили бы тебя в самолет). Однако твоя мама проходит в салон по-прежнему в слезах, а когда ты машешь им на прощание через окно аэропорта, желудок у тебя сжимается, и ты бросаешься в женский туалет, где тебя выворачивает наизнанку.

Теперь нужно найти Филиппо, этого мелкого скользкого хорька. Вряд ли он уедет далеко от своей семьи — такие, как он, подобно тараканам, вьют гнезда в каком-то одном месте. Три дня расспросов всех знакомых — и у тебя появляется первая зацепка. Марта, девушка из пекарни, спрашивает, не вернулся ли старший брат Филиппо из Венеции. Венеция, город, где вы должны были провести свой медовый месяц. Неужели он один поехал в отель, который был забронирован для новобрачных? Это на него похоже.