Айрин Хант: Счастливая встреча

Осторожно скользя по хрустящей тонкой наледи, она перестроилась в потоке машин и свернула с основной автомагистрали на проселочную дорогу, ведущую к дому.

В последнее время чувство тревоги не покидало ее. Селина встряхнула головой, и грива непослушных каштановых волос разметалась по плечам. Откуда эти странные и неосознанные предчувствия?

Ее, конечно, несколько тревожил спад в делах магазинов текстильной фирмы «Кингз Рэнсом», который, кстати сказать, переживали все торговые фирмы в стране, в этом она была абсолютно уверена. Однако они успешно преодолели предыдущий кризис и прекрасно справятся и с этим.

Действительно, сумма, выделенная для закупок, несколько уменьшилась, однако это только подстегнуло ее к более активным действиям. Она только что вернулась из двухнедельной поездки в Европу, где купила большое количество шелковых и хлопчатобумажных тканей, прекрасных аксессуаров из кожи и других товаров — и все за гроши. Когда наступают тяжелые времена, надо находить выход из положения, подумала она, и в уголках ее крупного рта слегка дрогнула хитроватая улыбка. И если поставщики хотят остаться в хороших отношениях с более чем благополучной семейной фирмой «Кингз Рэнсом», им придется немного уступить, чуть снизить свои доходы, как пришлось это сделать ее фирме, чтобы сохранить рабочие места, не закрывать магазины и создать хорошие запасы товаров, чтобы встретить новый подъем. А он уже не за горами.

Как всегда, когда перед Селиной возникало причудливое очертание покрытой мхом крыши Лоуер Оттерли Холла с высокими трубами необычной формы и растрескавшиеся от времени каменные стены, ее далекое от романтики сердце счастливо вздрагивало. Когда она свернула на длинную аллею, неожиданное и мучительное воспоминание мелькнуло в ее сознании — воспоминание о ее первом появлении здесь. Ей — десять лет, у нее бледное худенькое личико со слишком крупными чертами, непокорные волосы заплетены в толстую косу, она потрясена свалившимся на нее горем — гибелью в автокатастрофе обоих родителей. Жестокая несправедливость этой смерти даже сейчас, шестнадцать лет спустя, вызывает у нее чувство боли и отчаяния.

Старшая сестра ее матери, тетя Ванесса, единственная кровная родственница Селины, согласилась взять ее к себе и заботиться о ней, но истинную любовь, заботу и внимание, в котором так нуждалось ее тоскующее сердечко, она получила от мужа своей тетки — дяди Мартина. Двоюродный брат Селины — Доменик, на год старше ее, был очень недоволен появлением в их доме девчонки. Он был единственным и обожаемым ребенком в семье и не собирался делить своих родителей с кем бы то ни было. Может быть, именно поэтому обожающая его мать все время старалась подчеркнуть, что он для нее во всем остается самым любимым и единственным.

Ванесса — женщина энергичная, хваткая, прекрасная хозяйка дома и светская дама — просто теряла рассудок, когда дело касалось Доминика. Это не очень волновало Селину — она знала себе цену, — но всегда удивляло ее.

И потом сам этот дом — Лоуер Оттерли Холл — помог ей немного смириться со своей ужасной потерей. В год гибели родителей Селины ее дядя с теткой только что переехали в этот дом, она никогда раньше там не бывала. Дом они купили в то время, когда сеть их магазинов супермодной одежды еще только расширялась, и он был, конечно, не так великолепен, как сейчас. Но и тогда Селина смогла почувствовать очарование старинного особняка со своей душой и характером, несмотря на его запустение. Прежнее их жилище в позднегригорианском стиле в Уотфорде, в котором Селина бывала со своими родителями и которое они недавно продали, казалось ей теперь кукольным домиком из картона.

Растянувшаяся на годы тщательная реставрация дома захватила юную Селину, а поиски стильной мебели на всевозможных аукционах значительно сблизили ее с тетушкой. Но все-таки именно терпимость Мартина Кинга, его спокойная и добрая поддержка помогли ей с годами примириться с потерей родителей и вырасти в ту уравновешенную и спокойную молодую женщину, какой она стала, гораздо в большей степени, чем ее растущая привязанность и любовь к этому прекрасному старому дому.

Поставив «вольво» в гараж рядом с кричаще-красным «порше» Доминика, она некоторое время еще посидела в машине, барабаня пальцами по баранке руля и раздумывая над тем, не вызваны ли ее дурные предчувствия состоянием здоровья Мартина.