Мелисса Харди: Упоительные сны

Ни о чем не думая, она подняла руки к его плечам и погрузила пальцы левой в мягкую гущину его волос, чувствуя теплоту кожи его плеч, игру гладких мускулов при движениях его рук вокруг и вдоль ее спины. Его пальцы, ласково скользящие по ее шелковисто-нежной коже, оставляли за собой вспышки восторга, его теплые губы давали выход всем ее смутным ощущениям. Никто никогда раньше не целовал Лейси так, она потеряла ощущение реальности и способность четко мыслить, остались только чувства: и это опьяняло. Она разгоралась все сильнее, по мере того как ее губы прижимались к его губам, а его язык погружался в ее рот все глубже и глубже. Его руки, ласкающие ее спину, вызывали в ней дрожь восторга и заставляли тело прижиматься к его телу откровенно призывно. Ее майка задралась кверху, ее кожа встретилась с теплом его тела, и этот контакт вызвал в ней невероятно острые ощущения.

Неожиданно его ладони оставили ее спину и отбросили прочь ее руки. Лицо Лейси вспыхнуло, она в страхе взглянула на него. Почему она не протестовала? Что она делает? Почему не откинулась назад сама? Или она потеряла всякий контроль над собой?

— Я думаю, вы колдунья, — сказал он каким-то странным тоном, его взгляд словно касался ее губ, глаза сузились. Он смотрел на нее чуть сверху, их лица разделяли какие-нибудь несколько дюймов. Его дыхание смешивалось с ее дыханием. Лейси зажмурила глаза, медленно возвращаясь снова на землю. Оба они тяжело дышали, словно после бега.

— Во всяком случае не ведьма! — отрезала она, разгневанная на саму себя за то, что была так ослеплена этим мужчиной.

— У нас достаточно времени, чтобы выяснить это, — заметил он, забавляясь ее ответом.

Она отстранилась подальше от его рук, отвернула лицо в сторону и натянула майку так низко, как только было возможно. Не следовало так отзываться на его прикосновения. И невозможно было сделать вид, что этого не произошло. Он знал, как сильно она отозвалась. Он знал, что это он должен был прекратить этот поцелуй, не она. Она смотрела на него невидящим взглядом.

Он улыбался. Презрительно? С насмешкой?

— Итак, вы получили вознаграждение за свои услуги? — произнесла она холодно, направляясь в кухню, стараясь бежать от его близости, стремясь восстановить уединение последних нескольких дней.

— Я не нуждаюсь в том, чтобы получать плату поцелуями, мисс Стэнфорд. Но я принимаю этот милый жест благодарности за то, что помог вам вернуться в ваш дом.

— Я вполне могла обойтись одна, — сказала она, глядя в окно на радугу цветов на заднем дворе и не видя их. В голове все перемешалось, она чувствовала все еще сохраняющийся жар во рту, ощущала вкус его губ.

— Черта с два! Вы бы торчали там до темноты, и все из-за вашей упрямой гордости.

Она резко повернулась, чтобы увидеть его глаза. В ней снова вспыхнул гнев.

— Вовсе нет! Прекрасно обошлась бы и без вашей помощи. Вы сами навязались, но теперь я никогда не смогу этого доказать.

— Нет… — Он засмеялся. — Вы должны сделать что-нибудь еще, дабы доказать мне свои способности.

— Я ничего не должна вам доказывать! — Лейси тряхнула головой, глаза ее от гнева стали серыми. Ей хотелось ударить его так, чтобы улыбка слетела с его лица! Он бесил ее. Накал ее гнева питали все обиды, которые она могла приписать ему, чтобы скрыть собственное замешательство.

— Я полагаю, вы правы. — Он уже не развлекался, теперь его лицо выражало простое равнодушие. — В будущем всегда держите этот ключ при себе. И если задумаете что-либо, требующее компетентного совета, пришлите мне записку. До свидания, мисс Стэнфорд.

Он поднял свой чемоданчик с инструментами и ушел, не обернувшись.

Лейси смотрела, как он уходил, торопливо пересекал комнату и захлопывал дверь за собой. Глядя на закрытую дверь, она пыталась удержать свой гнев, но обнаружила, что снова переживает те мгновенья, когда Джейк целовал ее. Бесконечно, словно заклинившаяся патефонная пластинка, она переживала этот поцелуй. И тот жар, который охватил все ее тело, не имел ничего общего с гневом.

Ее целовали и раньше, и много раз. Но почему этот поцелуй воздействовал на нее с такой силой? У нее до сих пор кружилась голова, она чувствовала себя очутившейся словно в потустороннем мире и более одинокой, чем когда-либо раньше. Неужели все это лишь потому, что ее поцеловал мужчина?

Ей было двадцать шесть лет, она, слава богу, достаточно взрослая, чтобы ее соблазнил какой-то сексуальный донжуан, который полагает, что женщины готовы решиться на что угодно, лишь бы очутиться в его постели. Она давала отпор известным сердцеедам Южной Калифорнии и не намерена склониться перед каким-то барбадосцем, с которым случайно встретилась на каникулах. «А как быть с твоей ответной реакцией на него?» — спросила она себя. Ее лицо снова вспыхнуло, она медленно вышла из кухни, желая лишь одного — смыть с себя это воспоминание, как она смывала с тела высохшую морскую соль.