Энн Хэмпсон - Светлый остров

В ее глазах вспыхнуло возмущение. Она не знала, как привлекательна, будучи рассерженной, поэтому совершенно не обратила внимание на блеск в глазах Симона.

— Вы пытаетесь найти оправдание своему поступку? — гневно спросила она. — У вас не было никакого права руководствоваться этой дьявольской идеей наказания в своих действиях. Если бы вы воздержались от этого, ни вы, ни я не пережили бы столько неприятностей.

На какое-то время его лицо снова превратилось в маску ледяного отчуждения, и на какое-то мгновение его глаза снова вспыхнули диким блеском.

— Я говорил вам — месть необходима, чтобы вернуть нам чувство самоуважения.

Эллин ничего не сказала, и он спросил, одобряла ли она образ жизни своей сестры и то, как она обошлась с Суласом.

— Я уже говорила, что не одобряю ее образ жизни, — напомнила она ему, — но это не значит, что я хочу, чтобы ее наказали. В конце концов, она моя сестра.

— Я прав в своем выводе, что вы очень мало общаетесь с ней?

— Я навещаю ее четыре или пять раз в год.

— А она? Она навещает вас или вашу тетю?

Эллин неохотно покачала головой, она не могла понять, к чему все эти расспросы.

— Нет, Эстелла никогда не навещает нас.

Он откинулся назад с напряженным и немного огорченным лицом, и она еще раз подумала, что он не такой бесчувственный, каким казался на первый взгляд. За его спиной высокие платановые деревья закрывали лужайку своей тенью, и около забора цветущие гранатовые деревья шелестели зеленой листвой с золотисто-оранжевыми и красными цветами. Сапфировое небо, казалось, приобрело стальной оттенок из-за яркого солнечного света.

— Что вы собираетесь делать? — спросил он наконец, выбрав тему разговора, которая интересовала ее больше всего. — Я не вижу причин, почему бы вам не вернуться на корабль. Он возвращается в Пирей послезавтра, и там вы сядете на него. Я позабочусь о самолете, а также обо всем, что вам еще понадобится…

— Спасибо, — оборвала она его с холодным сарказмом, — вы слишком великодушны.

Он, как ни странно, остался спокоен.

— Я искренне прошу простить меня, Эллин. Я знаю, что вы чувствуете, и понимаю ваш гнев и возмущение, но… — добавил он уже резким голосом, — у вас будет большое утешение от сознания того, что вы спасли свою сестру. Я обещаю вам, что после того, как вы покинете Крит, с этим делом будет покончено.

Она сидела, глядя на свои руки. Ее ненависть все еще была сильна, но с ней боролась любовь, которая возникла так быстро во время сказочных дней на борту «Кассиллии». Ей не хотелось любить его, напротив, она хотела ненавидеть его и отомстить за то, что он с ней сделал.

— Вы ждете от меня благодарности? — спросила она с прежним сарказмом, увидев вопросительное выражение его лица.

Он покачал головой. Был ли это намек на сожаление о произошедшем? Затаив дыхание, она подумала о том, возможно ли это.

— Нет, Эллин, я не жду благодарности. Как я только что сказал, я понимаю ваше состояние. Я очень сожалею, что так напугал вас, действительно, очень сожалею, — тут он сделал паузу и вздохнул, — но вы в некоторой степени сами виноваты. Все произошло из-за этого глупого маскарада — и с вашей работой, и с мужчинами, — он взглянул на нее и добавил со странной интонацией в голосе: — У вас есть друг?

Она покачала головой.

— У меня мало свободного времени. Вот почему я так ждала отпуска, — она замолчала и с радостью увидела, как он нахмурился.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — он предложил это совершенно искренне, но она снова покачала головой.

— Мне ничего от вас не надо, — сказала она тихо, но с ожесточением. — Я лишь прошу, чтобы вы помогли мне добраться домой. У меня нет денег, чтобы заплатить за авиабилет, и тем более я не приму их от вас.

Последовало долгое и неловкое молчание. Эллин комкала в руках его большой носовой платок, а Симон, казалось, погрузился в раздумья. Его темная голова выделялась на фоне окна, и, взглянув в него, Эллин не могла не оценить красоту, открывшуюся перед ней. Солнечный свет превратил шелестящую листву деревьев в золотой каскад с темными просветами, за которыми вырисовывались неясные очертания скал.

Симон подробно рассказал о том, что он собирается сделать, и спросил, устраивает ли ее это. Она повторила, что хочет домой, но, когда он упомянул ее тетю, она поняла, как трудно будет объяснить ей, почему отпуск закончился раньше. Приняв во внимание то, что произошло, Эллин не захотела огорчать тетю, и неохотно согласилась на предложение Симона сесть на «Кассиллию» в Пирее. Всего через три дня она прибудет домой.