Лесли Пирс - Цыганка

Бет обернулась.

— Ну же, мистер Фаллон! Вы ведь не хотите, чтобы я играла в «Критерионе»? Соглашайтесь на сорок пять — и я не пойду к ним. При условии, что комната, которую вы мне предложите, будет действительно хорошей.

Он колебался всего лишь секунду.

— Договорились, — сказал Фаллон, подходя к Бет, чтобы пожать ей руку. — Когда вы приступите?

— А когда будет готова моя комната? — спросила она.

— Через час? — предложил он.

Она кивнула.

— У вас есть кто-нибудь, кто мог бы сопроводить меня в «Золотой самородок», чтобы забрать мои вещи? Боюсь, Одноглазый поведет себя не по-джентльменски, узнав, что я ухожу.

— Я сам пойду с вами, мэм, — сказал Фаллон с широкой ухмылкой. — Только дайте мне пять минут, чтобы переодеться.

Когда Одноглазый встретил на лестнице Джона Фаллона с охапкой платьев Бет, его лицо исказилось от гнева, и это показалось девушке невероятно приятным зрелищем.

— Ку-ку-куда вы все это несете? — запинаясь, проговорил он.

— Домой, — беззаботно ответил Фаллон. Он повернулся к Бет, которая стояла на лестнице позади его. — Это все?

— Все, что имеет для меня значение, — сказала она, улыбнувшись Одноглазому. В одной руке у нее была скрипка, а в другой — саквояж с остальными вещами.

— Теперь ты сможешь поселить в моей комнате еще пару шлюх. Тебе ведь нужно будет как-то привлекать посетителей, когда я не, стану здесь играть.

— Но вы не можете оставить меня в таком тяжелом положении! — запротестовал Одноглазый.

— Да ладно вам, мистер Донахью, — сказала Бет ласковым голосом. — Посетителей, которые гадят прямо в штаны и блюют на пол, не слишком интересует игра на скрипке, и теперь вы сможете превратить салун в бордель. У вас все получится.

Бет знала, что Долорес, одна из сплетниц Доусона, стоит на верхнем пролете лестницы и слушает. К вечеру эта история облетит весь город.

Одноглазый попытался преградить путь Фаллону к задней двери, но тот просто оттолкнул его и вышел.

— Как следует вымойте салун, — сухо посоветовала Бет, проходя мимо Одноглазого. — А то люди сочтут вас неудачником.

— Джент, наверное, был не в своем уме, когда бросил вас, — сказал Фаллон, занося вещи Бет в одну из спален «Монте-Карло». — Вы сумели поставить Одноглазого на место.

— С моим прошлым в «Золотом самородке» покончено, — решительно сказала Бет. — Я больше не хочу о нем слышать.

Фаллон положил ее платья на кровать и улыбнулся.

— Я согласен с вами и думаю, мы должны выпить немного шампанского, чтобы отпраздновать.

— Это было бы очень кстати, — улыбнулась Бет. Ей нравилась внешность этого, человека и его слова. Отныне она будет брать от жизни все.

Когда Бет перед выходом на сцену посмотрела на публику, «Монте-Карло» был полон. Она поняла, что люди говорят о последней истории с ее участием, причем с каждым новым пересказом она становится все драматичнее.

Фаллон вывесил снаружи объявление, гласившее, что сегодня ночью она будет играть в «Монте-Карло», а Том сообщил ей, что, когда он проходил мимо «Золотого самородка», там сидело всего три-четыре посетителя.

Здесь ей будут хорошо платить. Бет выделили лучшую комнату во всем здании, с набитым перьями матрасом на кровати и туалетным столиком, которым не погнушалась бы даже царица Савская. В комнату провели электричество, и там было тепло.

Воспоминания о Тео уже не ранили так, как раньше. Бет прекрасно могла прожить и без него.

Возвращаясь в свою комнату за скрипкой, девушка взглянула на себя в длинное зеркало на лестничной площадке. Ее волосы блестели, как расплавленная смола, глаза горели от волнения, а на щеках появился румянец, который очень ей шел. В сиреневом атласном платье с черными кружевными оборками, которое она недавно заказала у портного, в черных кружевных перчатках до локтя и с сиреневым цветком в волосах она выглядела просто потрясающе.

— Пользуйся случаем, — прошептала она себе. — Стань Цыганской Королевой!

Весь остаток декабря до нового девяносто девятого года Бет с триумфом выступала в «Монте-Карло». У нее было два сольных двухчасовых выхода каждую ночь, но она также часто играла вместе с другими музыкантами. Джон Фаллон хотел, чтобы она общалась с посетителями, и ее работа больше походила на праздник.

Новый год и двадцать второй день рождения стали для Бет особенными. Фаллон устроил частную новогоднюю вечеринку для самых богатых и влиятельных людей города, а на день рождения Бет Организовал вечер специально для нее и подарил ей золотой браслет.