Наталия Рощина - Обмануть себя

Наступил момент, когда Вале стало казаться, что в глазах мужа уже нет тех задорных огоньков и благодарной радости, когда они с Димкой встречали его после работы. Он уже не воспринимал восторженно попытки сына показать свои новые познания. Общение с коллегой Костей Проскуриным вызывало у Вадима гораздо больше положительных эмоций, чем общение с ней и малышом. Валя наблюдала за этим без упреков, но часто тайком плакала, уложив Димку спать, и допоздна сидела одна на кухне, уставившись на телефон. Она не опускалась до того, чтобы звонить, искать, расспрашивать, хотя терзалась от предположений, где может быть Вадим. Самым гнетущим было то, что именно себя она винила в происходящем. Вадиму с ней плохо, он не находит себя, страдает, вынужден лгать — значит, она что-то делала не так.

Неожиданно ситуация изменилась — Вадим снова вернулся к обычному ритму, в котором постепенно снова появились долгие вечера за разговорами на кухне после работы. Жизнь в доме стала более живой, Вале перестало казаться, что муж чувствует себя квартирантом в собственной квартире. Это совпало с уходом Вали из больницы и очередными успехами Вадима в бизнесе. Все изменилось и, кажется, вошло в свое русло. Тайком от мужа Валя несколько раз заходила в церковь: она помнила слова матери о том, что за все радости нужно благодарить Всевышнего. Свечи, которые она ставила у икон Николая Чудотворца, Богородицы и Спасителя, своим огоньком отогревали уставшую душу женщины. Она стояла, глядя на колеблющиеся язычки пламени, вдыхала неповторимый аромат церкви, чувствуя, что сделала благое дело. Она получила награду за терпение — они снова вместе, хотелось надеяться, что навсегда.

Однако сегодня она опять заметила отрешенный взгляд Вадима, который испугал ее, заставил сердце стучать быстро-быстро, сбивая ритм дыхания. Она до сих пор не могла избавиться от холодной пустоты и обвинения, сквозившего в глазах мужа, когда рано утром он обернулся, вздрогнув: она не дала ему побыть наедине с собой. Наверняка он нуждался в этом, если в столь ранний час одиноко стоял в неярком лунном свете. Он не захотел потом прижаться к ней, вдыхая запах ее волос, и найти покой в этом. Ему словно было неудобно, неуютно на кровати и он явно едва справлялся с нараставшим раздражением. Она сама положила голову ему на плечо и замерла, подбирая слова для того, чтобы узнать, что его беспокоит. Но неожиданно она снова уснула, оставив без комментария то, что встревожило ее. Утром она осторожно встала с постели и собралась готовить завтрак — Вадим крепко спал. Валя снова струсила: она сказала себе, что не станет ни о чем расспрашивать. Время само все покажет…

Валя давно вымыла посуду, но не шла в гостиную, где все еще резвились два ее любимца. Наконец она заглянула к ним и улыбнулась, увидев раскрасневшиеся щеки обоих.

— Ты поможешь нам собраться? — спросил Вадим и, получив утвердительный кивок, обратился к Димке. — Мама тебя оденет, а я выйду немного раньше, прогрею двигатель и посигналю.

— Только ты не задерживайся, — жалобно протянул мальчик, пытаясь поймать взгляд отца. — Я очень скоро буду готов.

— Я тоже.

Через несколько минут за Вадимом закрылась входная дверь. Валя достала из шкафа в прихожей вещи Димки и помогла ему их надеть. Он беспрерывно говорил о том, что они здорово проведут с папой время, а завтра обязательно еще что-нибудь придумают.

— Мам, только ты тоже должна быть с нами. Мы ведь одна семья. Я правильно говорю? — Димка все еще не выговаривал «р», но серьезность произнесенной фразы заставила Валю не улыбнуться.

— Ты абсолютно прав. Сегодня я немного поработаю, а в завтрашнем мероприятии я обязуюсь принять участие. Идет?

— Хорошо, договорились. — Димке осталось надеть пуховик и сапоги. Он подошел к окну и, встав на носочки, посмотрел вниз. С высоты четвертого этажа прохожие, машины не казались игрушечными, лишенными привычных очертаний, не то что у дяди Игоря и тети Наташи Вороновых, у которых Димка с мамой недавно был в гостях. Двенадцатый этаж показался ему нереально высоким. Казалось, что дом качается, особенно, когда к нему подплывали облака. Димка несколько раз с опаской выглядывал в окно, наблюдая сказочную картину, которая пугала и завораживала одновременно — белые, нереально близкие облака сменялись другими, но дом все-таки стоял на месте. Вид из окна собственной квартиры нравился Димке гораздо больше: макушки деревьев, люди, не напоминающие муравьев. Здесь он чувствовал себя в безопасности. Димка всматривался вдаль, пытаясь не пропустить момент, когда покажется папин «Форд». — А папа все же задерживается. Наверное, опять что-то с двигателем или аккумулятором.