Джилл Шелвис - Запретное желание

Эмма рассмеялась и услышала улыбку в голосе Стоуна, когда он заговорил:

– Что еще, Эмма?

– Ну…

Иногда после рабочего дня в отделении «Скорой помощи» она закрывала глаза и просто вдыхала воздух и прислушивалась к окружающим звукам. Вбирала в себя шорох резиновых подошв, писк приборов, запах лекарств. Это всегда погружало ее в нирвану.

Здесь все было точно так же. Эмма ощущала на своей коже тепло предзакатных солнечных лучей, слышала свист ветра, крики птиц, шум мотора. Она вдыхала запах свежей земли и хвои.

– Воздух здесь всегда напоминает мне о Рождестве.

– Да, по этому я скучаю больше всего, когда уезжаю отсюда, и это первое, что замечаю, когда возвращаюсь обратно, – произнес Стоун, сворачивая на грязную дорогу и переключаясь на полный привод.

Эмма не была даже уверена, смогла бы пройти здесь пешком.

Она открыла глаза. Джип раскачивался из стороны в сторону, а на повороте и вовсе – она готова была поклясться – два колеса приподнялись в воздух. Эмма ожидала совсем не этого. Она, конечно, видела фотографии в журналах и телевизионные передачи о гонках по пересеченной местности, но реальность оказалась…

Гораздо красочнее.

Джип был универсальным средством передвижения и с легкостью преодолевал препятствия. А может, дело было в Стоуне. Он управлял автомобилем так, словно родился за рулем. Эмма наблюдала за его большими сильными руками, одна лежала на руле, а вторая на рычаге переключения скоростей. И никаких побелевших от усилий пальцев, как у нее. Стоун вел машину спокойно, собранно и уверенно.

Он полностью контролировал ситуацию на дороге, как она у себя в отделении «Скорой помощи». И все же, в отличие от нее на работе, он был расслаблен. И нетороплив.

Эмма очень хотела научиться быть такой же.

– Что дальше?

Стоун подал ей еще один листок бумаги. Эмма развернула: «Будь терпеливой».

Ха!

– Если бы я знала, как это сделать, – произнесла она, – мы бы сейчас никуда не ехали.

– Правда?

Эмма поймала на себе взгляд Стоуна, такой ясный и прямой, что его трудно было выдержать. Он позволил Эмме увидеть свое обожание, свою необходимость в ней, и она судорожно сглотнула.

– Я хотела сказать, что меня не было бы в Вишфуле. Я бы наняла какого-нибудь врача, вместо того чтобы ехать сюда самой.

– Ты бы так сделала? Правда?

Эмма вздохнула.

– Нет.

Стоун улыбнулся и протянул ей руку.

– Привет.

– Привет?

– Привет настоящей Эмме. А сейчас перестань думать и оглядись вокруг.

Эмме не хотелось этого делать, так как она знала, что уязвима перед Стоуном, и все же сделала как он просил и огляделась. Они были окружены лесами. Простирающимися на многие мили густыми лесами, и Эмма не видела ничего, кроме сосен, кустов толокнянки и…

И внезапно за следующим поворотом все это разом пропало и джип оказался на краю обрыва. Глубокого-преглубокого обрыва.

Зрелище оказалось ошеломляющим. От него замирало сердце и захватывало дух. Еще никогда в жизни Эмма не видела ничего подобного.

– Это тропа Обрыв Тахо, – тихо пояснил Стоун, глуша мотор, чтобы воздух был наполнен лишь щебетом птиц, жужжанием невидимых насекомых и легким шорохом ветра.

Он спрыгнул на землю, и Эмма последовала за ним, подойдя к самому краю обрыва, где на сотни футов внизу простиралась бесконечная гладь озера Тахо.

– Сюда. – Стоун повел Эмму куда-то по узкой тропе. Через две минуты она уже тяжело дышала и отдувалась, в то время как его дыхание оставалось совершенно ровным и спокойным.

– Я бы с большим удовольствием расслабилась в СПА, – произнесла Эмма, пыхтя как паровоз.

– Считай, что это «Уайлдер СПА» и ты забронировала нашу специальную программу.

Они шли еще некоторое время, и Эмма начала судорожно ловить ртом воздух.

– Мне кажется, я умираю.

– Это все высота. – Стоун открыл рюкзак и достал из него бутылку с водой.

– Ты подготовился.

– Не стоит так удивляться. Ведь это моя работа.

Так и было. Теперь Эмма понимала, что Стоун не просто приятно проводил время на природе. Ему необходимо быть готовым ко всему. Как и в ее работе, он должен был обеспечить клиентов всем необходимым. Это она могла бездумно прыгнуть в джип, не зная ничего об их планах, но Стоун все тщательно продумал, как продумывал каждую экскурсию и экспедицию, потому что нес ответственность не только за себя.

Странно было думать о его работе в таком ключе, сравнивать ее со своей работой. Но мысли эти напомнили Эмме о том, как она воспринимала Стоуна, когда впервые появилась в Вишфуле. Теперь ее мнение о нем изменилось. И она не могла не задумываться о том, изменилось ли также его мнение о ней.