Джулия Баксбаум - Ненависть

— Но мы с Эндрю расстались.

— Я знаю, но это получилось не потому, что вы не были предназначены друг для друга. — Она громко сморкается в салфетку. Это звучит как колокольный набат.

— Мы не были не предназначены? — Я снова запуталась, но теперь это уже проблема грамматическая. Это двойное отрицание достает меня каждый раз [45] В английском языке в предложении может быть только одно отрицание. . Она утверждает, что мы с Эндрю предназначены друг для друга? Или что мы не предназначены? А Берлинская стена была символом падения коммунизма, так?

— Вы расстались с Эндрю, потому что ты ничего не понимаешь и, вероятно, немного ненормальная, а не потому что вы не предназначены друг для друга, — бесстрастно говорит она, а потом хлопает меня по руке. Как будто это я ввалилась к ней в полтретьего утра и разглагольствую о детских игрушках. — Наверное, это самый лучший вариант.

— Да ладно тебе.

— Я хочу сказать, что чисто внешне у нас с ним так много общего, и Дэниел обладает всеми качествами, которые я ценю. Я знаю, что он забавный и умный, к тому же хороший любовник. Но я ведь даже не уверена, что он мне очень нравится. Понимаешь, он выщипывает брови. Как я могу выйти замуж за мужчину, который выщипывает брови?

— Хорошо, подумай об альтернативе. Ты ведь не хотела бы выйти замуж за мужчину со сросшимися бровями.

— Это правда, — говорит она, как будто это полностью меняет ее взгляды на происходящее. Она трясет головой, чтобы отбросить эту мысль.

— Но дело-то не в бровях, Эмили. Мне кажется, я считала, что должна выйти за Дэниела, только потому, что он появился в правильное время. Мне тридцать четыре, и от меня ждут, что я должна стремиться к замужеству, особенно если я хочу иметь детей: самое время их завести. Но я поняла: это не означает, что я должна выходить за того, кто мне не по душе.

— Но вам обоим нравятся лофты, — ни с того ни с сего заявляю я. Понятно, что я цепляюсь за соломинку в надежде сохранить их отношения, но я всегда была уверена, что Кейт любит Дэниела. Мне и в голову не приходило, что их роман может быть лишь тщательно выстроенным фасадом, за которым ничего нет.

— Послушай меня. Сегодня он вернулся домой уже за полночь. Не позвонил и не предупредил иначе, что собирается задерживаться. Оказалось, что он выпивал с какими-то клиентами, а в баре его сотовый не работал. В принципе не такое уж большое дело, верно? Но есть нюанс. Пока я сидела дома и ждала его, я была убеждена, что он меня обманывает, и знаешь, какой была моя первая реакция?

Я покачала головой.

— Облегчение. Нет, ты можешь в это поверить? Я испытала облегчение, ведь если бы он меня обманывал, в самом ужасном смысле этого слова, все бы сразу встало на свои места. У меня не было бы другого выхода, как бросить его. Собственно, я и хотела, чтобы у меня не было выбора. Именно поэтому я в итоге и положила всему конец. Сегодня я поняла, что трусом быть утомительно.

— Кейт, я хочу тебе кое-что сказать. Ты — моя героиня, блин.

— Но ты меня совсем не слушаешь. Все кончено. Я собираюсь состариться в одиночестве и завести себе немыслимое количество кошек. Никакая я не героиня. Я — неудачница. — Тут Кейт начинает плакать, глухо всхлипывая в салфетки.

— Нет, ты настоящая, блин, героиня. Потому что ты смелая. У тебя хватило мужества сделать то, чего тебе на самом деле хочется. Ты не выскакиваешь замуж только потому, что окружающие от тебя этого ждут. Знаешь, как мало людей, которые действительно живут по своим собственным законам? Остальные только и делают, что всего боятся и совершают различные поступки лишь потому, что, по общему мнению, другого выбора у них нет.

Она смотрит на меня и пытается робко улыбнуться.

— Правда?

— Правда. Дай-ка я задам тебе один вопрос. Ты любишь Дэниела? — Я хочу убедиться, что это не просто предсвадебные страхи.

— И да, и нет. С одной стороны, я часто переживаю за него. Он является значительной частью моей жизни. Но люблю ли я его, люблю ли я его? Не знаю. Я так не думаю. — Кейт кладет голову на подлокотник дивана. — Может быть, я просто ненормальная. Наверное, я сошла с ума.

— Потому что он не идеальный? Таких ведь вообще не бывает.

— Нет. Потому что мне как раз все в нем нравится, кроме этих его дурацких бровей. Он именно идеальный, — говорит она, пожимая плечами.

— Когда ты приходишь домой, а он уже там, ты рада его видеть?

— Иногда — да, но чаще мне словно хочется, чтобы он ушел.

— Если бы ему понадобилась одна из твоих почек, ты бы ее отдала?