Мейвис Чик - Собачьи дни

— Ну это она так проявляет сочувствие.

— Миссис Помфрет разрешила мне не ложиться спать и посмотреть с ней телевизор.

— Вот видишь, — сказала я. — Есть же и компенсации.

— И эта — самая лучшая, — сказала она, опускаясь на колени перед Брайаном. — Не представляю, как стану жить, если он тоже уйдет.

По спине пробежали мурашки. В тоне дочери звучала глубокая убежденность, в связи с чем я заключила, что к делу необходимо отнестись серьезно. Я могу считать волглого паршивца отвратительным, но для Рейчел пес был поистине лапой помощи, протянутой в трудную минуту. Починка изгороди вышла на первый план. Отполированная скрабом кожа Пенелопы Уэбб и невинная повязка с бантиком скрывают железный характер — я знала таких людей. Возможность, что Брайана насильно заберут и усыпят, разбив сердце Рейчел, не на шутку пугала. Насколько я видела, дочь приняла новый образ жизни как данность, с которой волей-неволей приходится мириться, и при отсутствии дальнейших коллизий все обещало наладиться. Бог знает что принес ей этот недоделанный дурачок из Бэттерси — освобождение от части любви, которую Рейчел питала к Гордону и не могла отдать, потому что отца нет рядом? Существо, которое можно жалеть, ибо ему еще хуже, наподобие маленьких голодающих индийцев миссис Помфрет? В любом случае это было хорошо, и это следовало сохранить.

Тем же вечером, когда Рейчел была в ванной, я рассказала ей, что произошло у меня с соседями Уэбб.

— Девочка из вашей школы? — спросила я. — Я ее раньше не видела.

— Нет, она ходит в частную. Между прочим, так нечестно: я уже учусь, а у нее еще неделя каникул!

— В этом и состоит разница между государственной и частной школой. Платишь больше, а времени в ней проводишь меньше.

— А можно мне перейти в частную?

— Разумеется, нет, — ответила я. — А откуда ты столько знаешь о соседке?

— Мы говорили через изгородь. У нее есть кролик.

— Да, — вздохнула я. — Я знаю.

— Она сказала, что ненавидит собак.

— И что ты ответила?

Рейчел недобро засмеялась:

— Сказала, что крольчатина — наше любимое блюдо.

Мне льстит мысль, что остроумие и находчивость дочь унаследовала от меня.

— Она сказала, если наш пес заберется в их сад, они его застрелят. Но они же не имеют права? Или имеют?

— Нет, конечно.

— Но ведь собак убивают, если они кусают людей или овец, так?

— Да, — согласилась я, — но кроликов им кусать не возбраняется.

— Лучше давай как можно быстрее починим изгородь, — сказала дочь.

— Я так и собираюсь.

— И обещай в мое отсутствие присматривать за Брайаном, чтобы с ним ничего не случилось.

Я заверила дочь, что глаз с него не спущу.

Почему, ну почему в качестве замены папочке она не выбрала канарейку? Вариант гораздо более подходящий, учитывая его профессию.

На следующий вечер мне позвонили из резиденции Уэббов. В разговоре миссис Уэбб кратко сообщила, что подала в полицию жалобу о том, что Брайан напал на ее дочь и что лучше нам поскорее избавиться от пса, а то она места не находит от беспокойства. Собрав в кулак все достоинство, которого у меня не много, я ответила, что сожалею, если ее дочь испугалась, но то было всего лишь смешное недоразумение и при условии, что Булстрод перестанет лазить на чужие участки, мир и гармония будут восстановлены. Собеседница с не меньшим достоинством и скрытой угрозой в голосе согласилась. Вскоре после этого Уэббы соорудили в саду проволочный загон, и из окна нашей дальней комнаты было видно, как Булстрод сидит сгорбившись, словно образцовый пасхальный зайчик, или по-идиотски прыгает внутри. Я вздохнула с облегчением: с такими защитными мерами и поправленной изгородью можно спать спокойно. Мне хватало дел на новой должности и прочих мелочей вроде попыток подруг свести меня с мужчинами, совершенно мне не подходящими, так хоть Брайана с Булстродом можно было сбросить со счетов, да и Гордон, кажется, устроил личную жизнь. На ближайшем этапе предстояло научиться поддерживать себя на плаву, и задача не казалась архисложной.

Мистер Харрис оказался человеческой версией Брайана: малоподвижный и с влажными карими глазами, лишенными всякого выражения, кроме случаев, когда ему бросали вызов цифры. Бухгалтеру очень нравилось иметь грудную жабу, он часто говорил о ней в промежутках между минутами, когда в офисе наблюдалась некоторая активность. Я слушала начальника с повышенным вниманием, ибо излюбленная тема содержала забавную мимическую часть, за которой мне нравилось наблюдать: когда сердечный клапан начинал донимать хозяина, мистер Харрис принимался вертеть волоски в правой ноздре двумя пальцами левой руки и не бросал занятия, пока его не отпускало. Полагаю, в ноздре у начальника располагалась зона удовольствий.