Джулия Баррет: Шарлотта Джейн Остин

Леди Денхэм и впрямь оказалась выдающейся личностью, даже не по местным масштабам, поскольку ее завещание включало многие тысячи ежегодного дохода, и три разные группы людей искали ее расположения: ее собственные родственники, снедаемые вполне понятным желанием разделить между собой ее начальные тридцать тысяч фунтов, официальные наследники мистера Холлиса, которые, наверное, больше рассчитывали на ее чувство справедливости, поскольку сам он таковым не обладал, и те члены семейства Денхэмов, ради которых ее второй муж и пошел на сделку.

Все эти люди преследовали ее в течение долгого времени; говоря о них, мистер Паркер, не колеблясь, заявил, что родственники мистера Холлиса пользуются наименьшим сочувствием, а наследники Денхэма — наибольшим. Первые, по его мнению, очень навредили себе тем, что выказали неоправданное и очень неумное негодование в момент смерти мистера Холлиса; вторые же, имея то преимущество, что они были последними представителями союза, который она, без сомнения, ценила, присоединились к тем людям, которых она знала с детства, и всегда находились рядом, чтобы иметь возможность вовремя напомнить о своих интересах.

Сэр Эдвард, нынешний баронет, племянник сэра Гарри, постоянно проживал в Денхэм-парке, и мистер Паркер нисколько не сомневался в том, что он и его сестра, мисс Денхэм, которая жила с ним вместе, будут непременно упомянуты в завещании. Он искренне надеялся на это. У мисс Денхэм имелся очень незначительный доход, а ее брата вообще можно было считать бедняком для человека его общественного положения.

— Мы всегда рады видеть его в Сандитоне, — сказал мистер Паркер, — и, будь у него власть, его правление было бы таким же либеральным, как и его сердце. Из него выйдет благородный коадъютор! Как бы то ни было, он делает все, что в его силах, управляя премилой небольшой загородной гостиницей на клочке пустоши, который подарила ему леди Денхэм, и я уверен, что у нас не будет отбоя от желающих поселиться там еще до окончания нынешнего сезона.

До последнего времени мистер Паркер считал, что у сэра Эдварда нет соперников и он имеет наилучшие шансы унаследовать большую часть собственности леди Денхэм, но теперь приходилось принимать в расчет и притязания еще одной особы — молоденькой персоны женского пола, некоей родственницы, которую леди Денхэм убедили принять в члены семьи.

Она постоянно возражала против такого рода прибавления, и многочисленные попытки ее родственников навязать ей в качестве компаньонки в Сандитон-хаусе ту или иную молодую леди ни к чему не привели, как вдруг на прошлый Михайлов день она привезла с собой из Лондона некую мисс Бреретон, добродетели которой позволили ей на равных соперничать с сэром Эдвардом в получении той части накопленной собственности леди Денхэм, претендовать на которую он имел полное право.

Мистер Паркер тепло отзывался о Кларе Бреретон, и, с появлением в его рассказе такого персонажа, Шарлотта слушала его с нешуточным интересом уже не только развлечения ради: она испытывала волнение и радость оттого, что он описывал Клару как милую, дружелюбную, благородную, великодушную, скромную молодую особу, которая вела себя со всеми сдержанно, с достоинством, обладала недюжинным здравым смыслом и, вне всякого сомнения, многочисленными положительными качествами завоевала благосклонность патронессы. Не нужно быть мужчиной, чтобы оценить красоту и благородство, бедность и нужду. За редким исключением, женщины относятся друг к другу открыто и с состраданием. Мистер Паркер поведал Шарлотте некоторые подробности появления Клары в Сандитоне, с тем чтобы продемонстрировать ей противоречивость натуры леди Денхэм.

После того как в течение многих лет она избегала Лондон, главным образом из-за этих самых кузенов и кузин, которые без конца писали ей, приглашали к себе и всячески досаждали и которых она намеревалась держать на расстоянии, ей все же пришлось отправиться туда на прошлый Михайлов день. Леди Денхэм предполагала пробыть там никак не менее двух недель и остановилась в гостинице, одна; проживала она со свойственной ей скромностью, дабы опровергнуть представление о предполагаемой дороговизне этих мест. Через три дня она потребовала счет, чтобы оценить свои расходы. Указанная в счете сумма оказалась таковой, что леди Денхэм вознамерилась незамедлительно покинуть гостиницу, не желая оставаться в ней и лишнего часа. Возмущенная, она собиралась в спешке, совершенно не представляя, куда направиться, однако намереваясь несмотря ни на что оставить гостиницу, как вдруг явились ее родственники — хитроумные и везучие родственники, которые непрерывно шпионили за ней, и убедили ее в столь драматический момент остановиться в их «убогом доме в самом отвратительном районе Лондона».