Мари Фишер - Рожденная заново

— А что Илзе-Лорэ?

— Она единственная, кто меня не подвел. Ты, конечно, помнишь, что она с самого начала была настроена критически к этим предложениям Роланда.

Юлия могла бы ответить, что Илзе-Лорэ Шнайдер принципиально никогда в действительности не одобряла ни одной идеи Маркуарда. Но она никогда не высказывала этого вслух, потому что чувствовала, откуда дует ветер. Сейчас Илзе-Лорэ использовала случай, чтобы сместить Маркуарда.

— Значит, теперь она займет его место? — спросила Юлия.

— Ты правильно догадалась. Теперь мы попытаемся работать вместе с ней. А если тебе это не подходит… — Элвира опять на полуслове замолчала.

— Ты что, хочешь и от меня тоже отделаться?

— Нет, конечно, нет. Как я уже говорила, я тебя ни в чем не упрекаю и уверена, ты сработаешься с Илзе-Лорэ.

— А почему бы и нет? Она очень старательная. У нее получится.

Юлия понимала, что должна сделать выбор — уйти или примириться с ситуацией. Но она также знала, что теперь все будет не так, как при Маркуарде. Для него она с удовольствием стояла, застыв без движения, в то время, как он драпировал на ней ткань или примерял платье. Но ей всегда было неприятно, когда около нее возилась Илзе-Лорэ.

Роберт посоветовал Юлии отказаться от работы в качестве манекенщицы фирмы. У нее и без этого хватало дел по организации и проведению выставок, показов моделей. Да и работа с заказчиками отнимала у нее много времени.

Но Юлия не осмеливалась на такой шаг. Она опасалась, что это может раздосадовать Илзе-Лорэ, а Юлия не хотела портить отношений с ней. Швея превратилась во влиятельную женщину, и если ее никто не тормозил бы, ее влияние могло стать безграничным.

Тем не менее Илзе-Лорэ была настоящим профессионалом, и ее коллекции были очень удачны. В них не к чему было придраться, и Юлия потом уже поняла, почему Илзе-Лорэ так была одержима идеей наконец-то выступать в главной роли. Но это не добавило Юлии симпатий к Илзе-Лорэ.

Роберт уже давно ждал перевода в другой филиал сети универмагов «Херцог». Однако до этого времени такой переезд не очень пришелся бы по вкусу Юлии. Ведь в Ратингене они имели все, чего можно было желать: концерты и выставки в большом городском зале, загородные прогулки, рестораны и прекрасная квартира, расположенная всего лишь в нескольких шагах от фирмы Юлии. Но теперь, когда Юлия начала несколько охладевать к своей работе в фирме «Про Фобис», она подумала, что изменение могло бы быть очень кстати.

Но на это, конечно, требовалось время. Они должны были подождать, пока освободится пост руководителя отдела «Стекло, фарфор, керамика» в Рессорте, а также выяснить насколько соответствует их надеждам этот городок. Если совпадет и то, и другое, имело бы смысл подавать заявление на место. Хотя это не означало, что Роберт стопроцентно получит желаемое место.

Прошло время. Для Юлии оно было наполнено ожиданиями и самыми разнообразными планами.

Между тем они совершили два путешествия по США на машине, взятой напрокат, — одно по впечатляющей местности Скалистых гор, другое вдоль побережья Тихого океана от Лос-Анджелеса до Сан-Франциско. Пожалуй, это было непросто с утра до вечера находиться рядом в тесном пространстве. После этих путешествий они чувствовали еще большую связь друг с другом. То, что они переживали вместе, потом в течение недель отдавалось в них эхом. Они отбирали киноматериал, который отсняли, монтировали, озвучивали его, и с удовольствием показывали фильмы своим близким друзьям.

Юлии было двадцать восемь лет, когда они покинули Ратинген. Роберт получил новый пост с увеличением оклада в Розенхайме, в Верхней Баварии. Юлия должна была теперь представлять фирму «Про Фобис» в Баварии и Швейцарии. Таким образом, все прекрасно уладилось.

Они нашли себе квартиру в Винкельхофе, маленьком местечке к северу от города. Квартира находилась на третьем этаже и не была такой уютной, как их прежняя в Ратингене. В Винкельхофе еще сохранилось несколько крестьянских дворов, но это была уже не деревня, а скорее поселок, в котором жили преимущественно люди, работавшие в Розенхайме или Мюнхене. В поселке был внушительный ряд двухквартирных домов, которые отличались друг от друга только окраской, номерами домов и индивидуальным оформлением садиков около дома. Однако днем Винкельсдорф никак не выглядел вымершим. Здесь жило много молодых семей и жены оставались дома с детьми.

Когда Юлия в первый раз увидела молодых женщин с веселыми, шумными, плачущими или хохочущими малышами, ее пронзило острое чувство зависти. Но это чувство прошло уже через несколько дней, когда она поняла, что все-таки не хотела бы поменяться местами с ними. Кроме того, казалось, они все были одержимы идеей снова вернуться к своей работе. «Как только Петер пойдет в школу», — говорили они, или — «когда Катрин будет немного постарше!»