Лаура Вульф - Дневник безумной мамаши

Выбросьте диафрагму! Достаньте термометр! Эми Томас хочет ребенка, и ее ничто не остановит.

Я хочу ребенка. Но сначала придется обсудить это со Стивеном. Сами посудите: что такое яйцеклетка без сперматозоида? Все равно что омлет, который ждет, чтобы его поджарили.

Я.Надо кого-то завести — ребенка или кота. Домашних животных в съемной квартире держать нельзя, значит, придется заиметь ребенка!

Стивен.Можем переехать.

Вот гадина!

После продолжительных раздумий, бессонных ночей и самокопания мы со Стивеном наконец пришли к согласию: у нас будет ребенок!

И еще мы решили никому об этом не говорить, пока я не забеременею.

Хорошо, что Стивен проявил-таки спонтанность и, вместо того чтобы нервничать, занялся делом — помогает мне забеременеть.

Нам нужен новый матрас.

Сколько лет я пыталась не залететь, но кто же знал, что забеременеть так сложно? Поверьте мне на слово, если бы знала, в выпускных классах веселилась бы как могла!

У меня задержка.

Миссис Линдер.Судя по резюме, у вас неплохой журналистский опыт.

(Двенадцать лет в журналистике — «неплохой опыт»? И все?)

Я.Да, последние четыре года я была младшим редактором журнала «Раундап».

Миссис Линдер.«Раундап»? Хм-м… Не знаю такого.

(Потому-то «Раундап» и накрылся семь месяцев назад.)

Я.Это не слишком популярный журнал, знаете.

Миссис Линдер.Чего не скажешь о «Нью-Йорк рефьюз таймс». У нас обширный круг читателей.

Смотрите: вот я, Эми Томас-Стюарт, ас журналистики, выпускница колледжа, победительница конкурса на лучшее сочинение средней школы Элм-Стрит, претендую на вакансию в санитарном листке. Муниципальной газетенке об отходах. Можно ли пасть ниже?

Можно.

Когда «Раундап» разорился и сократили пособие по безработице, мне пришлось расширить критерии поиска до всего, что так или иначе связано с литературной поденщиной: сочинение предсказаний для китайского гадального печенья, правка текстов, редактирование маргинальных печатных изданий типа «Нью-Йорк рефьюз таймс».

Если верить секретарше, этой вшивой вакансии домогались сто пятьдесят человек. Похоже, журнальному бизнесу конец, раз те из нас, кто рассчитывал зарабатывать им на жизнь, в буквальном смысле попали в отходы. Долгие годы я мечтала работать в «Нью-Йорк таймс» — не смейтесь, в разделе «Досуг и искусство», — а теперь вот прохожу собеседование в «Нью-Йорк рефьюз таймс». Как будто Бог допустил опечатку. Я просто вынуждена терпеть женщину, которая одним замечанием понижает мою самооценку и в то же самое время кормит грудью своего трехлетнего сына.

Тут нет никакой ошибки. Именно трехлетнего !

Я, конечно, могла бы сделать вид, будто ничего не замечаю, только вот ребенок все время прерывает нас и канючит: «Еще!» Не знаю, как вы, а я считаю: если он умеет говорить и даже просит добавки, вполне может сам заглянуть в холодильник. Хуже всего, что маленькое чудовище жутко чмокает. И почему я должна смотреть — это все равно что подглядывать за родителями, когда они занимаются сексом!

Интересно, а как полагается себя вести, когда при тебе кто-то кормит грудью? По этикету? Притворяться, будто ничего не происходит? Или может, всем видом одобрять подобное поведение? С милой улыбкой смотреть прямо в глаза кормящей матери и прикидываться, будто такое происходит со мной на каждом собеседовании?

Мне очень хочется произвести хорошее впечатление, поэтому я решаю на всякий случай не опускать взгляда ниже уровня груди.

Самое ужасное, я стыжусь собственного смущения! Она сверкает передо мной буферами, а я сгораю от стыда! А еще феминистка. Борец за права женщин. Я ведь должна одобрять работающих матерей. Восхищаться материнством. Да-да, именно так! В кормлении грудью нет ничего грязного, ничего стыдного. Это естественно. Как покрываться мурашками от холода и врать, когда интересуются твоим весом.

Черт, кто-кто, а я вообще не имею понятия, как воспитывать детей. Не говоря уж о том, как отучать их от груди, но…

Этот мерзавец так присосался, что сейчас ей легкое вырвет!