Ирина Меркина - Всё как есть

— Привет! Так я должна еще следить за новолунием? — испугалась я.

— Не следи, я сама все тебе скажу, — улыбнулась Алена. В последнее время она держалась со мной мудро-покровительственно, как пантера Багира с несмышленышем Маугли.

Из-за этого тона или из-за того, что она действительно беспокоилась о моем здоровье, но я сама стала относиться к ней с некоторым почтением и почти не контролировала, что происходит в ее смену в магазине. И однажды, вернувшись из банка, обнаружила, что она продает мою черепаху!

Покупатель уже держал в руках деньги, а Алена, свесив темные волосы над прилавком, укладывала черепашку в полиэтиленовый пакетик В такой ситуации ради репутации магазина я могла пожертвовать своим обедом и много еще чем — но не хранительницей моего благополучия.

Я рванулась к прилавку, вырвала черепаху из рук Алены и взахлеб стала рассказывать покупателю, пожилому человеку в старомодном, добротном, как говорили раньше, пальто с каракулевым воротником, что эта вещь не продается, моя новая продавщица ошиблась, а мы готовы предоставить ему скидку на любой другой товар. Каракулевый воротник выглядел скорее озадаченным, чем обиженным, и вместо скидки попросил объяснить, чем вызвано такое трепетное отношение к деревянной фигурке.

Пришлось объяснять.

Черепаха когда-то принадлежала бабушке, всего их было четыре, четыре черепашки из лакированного светлого дерева, каждая размером с мужскую ладонь. Сколько я себя помню, они стояли на бабушкином серванте, развернувшись на все четыре стороны, и строго наблюдали за разными углами комнаты. Когда бабушка ушла, а наша семья вскоре после этого распалась (все больше думаю, не связаны ли эти два события), мы поделили черепах на память. Одну увез отец в новую квартиру, которую подарили молодоженам Зинкины родители. Другую забрала мама, третью Сашка взял с собой в общежитие. А я принесла свою черепашку в магазин, где она стояла на самой верхней полке и следила за моим бизнесом. Удивительно, как старичок углядел ее среди связок гномов и гирлянд колокольчиков и почему решил купить именно ее. Да и Алену с Нюшей я сто раз предупреждала, что черепаха — моя и продавать ее нельзя.

— Я совершенно забыла! — оправдывалась Алена. Она была очень расстроена.

От старичка — любителя земноводных мы отвязались с большим трудом. Он поведал нам, что черепаха — символ мудрости, долголетия и поддержки предков (ага!), олицетворяет начало творения, время, бессмертие, плодородие, продление рода, а в Китае считают, что она умеет предсказывать будущее. У индусов черепаха — символ стабильности: по их космогонической теории, слон удерживает мир, стоя на огромной космической черепахе. С другой стороны, считается, что космическое дерево растет из спины черепахи — воплощения бога-хранителя Вишну. В мифологии североамериканских индейцев черепаха как герой — создатель мира поднимает сушу из глубин. По фэн-шую черепаха приносит в дом стабильное улучшение, рост доходов и уровня жизни. Но она должна быть одна, так что мы правильно сделали, что разделили четверку. А помещать ее надо в северном секторе дома. И так далее, и тому подобное.

Она задал еще кучу стариковских вопросов типа: чем занимаются мои родители и на кого учится брат — и наконец ушел, купив маленькую ведьму на помеле и оставив нас с Аленой совершенно бездыханными.

Я спряталась в кладовку, пообедала остатками вчерашнего риса, на этот раз вполне просветленно размышляя о том, что знания, в том числе и бесполезные, — пожалуй, единственное, что утешает человека в старости и дает ему ощущение полноты жизни. А может, бесполезных знаний не бывает? Так считает, например, мой папа. Он говорит, что большинство людей покупает и читает его книги не для того, чтобы вести здоровый образ жизни, а чтобы знать, как это делается. И чем-то им это знание помогает.

Надо было бежать, но Алена продержала меня в лавке еще полчаса и заставила принять греним, потому что сама бы я, конечно, забыла. В результате, когда я прорвалась сквозь все пробки к Останкино, мама уже сидела в закутке около студии нарядная, загримированная, безумно красивая, и в глазах у нее стояли слезы.

— Катя, ну где же ты! — воскликнула она, как будто это из-за меня ее уже сорок минут мурыжили в коридоре.

Кричала она зря, по нынешним меркам я доехала просто молниеносно. Тем более что записи она ждала не одна. Ее развлекал беседами сам ведущий передачи «Съедобное-несъедобное», прежде известный журналист и путешественник, чьи репортажи с пика Коммунизма или Северного полюса когда-то, затаив дыхание, смотрела вся страна. Теперь он был автором модных кулинарных детективов и попутно вел программу на телевидении.