Лесли Пирс - Чужое гнездо

— Ну что ж, спасибо за понимание. Я думала, что ты на моей стороне, — резко бросила Дэйзи.

— Конечно, на твоей, — заверил он. — Люси — просто маленькая ревнивая тварь, я видел таких десятки раз. Думаю, ее мерзкая натура дала о себе знать из-за того, что у вас случилось.

— К кому или к чему ей меня ревновать?

Джоэль рассмеялся, и его карие глаза заблестели.

— Посмотри в зеркало, Дэйзи. Ты красива, а она самая обычная, ты искришься, а она как выдохшееся пиво. Все, что у нее есть, это интеллект, но не думаю, чтобы это могло ее утешить.

Перед уходом он попрощался с ней долгим поцелуем и прошептал, что сегодня ночью они непременно наверстают упущенное.

— Постарайся расслабиться, — сказал он. — Во многом эти проблемы вызваны тем, что ты переутомилась и находишься на грани нервного срыва. Но у меня есть одно волшебное средство, чтобы все исправить.

Расслабиться, однако, не удалось, Дэйзи физически не могла этого сделать в таком бедламе. Она сменила постельное белье, перемыла гору грязных тарелок, а затем убрала всю квартиру.

Она сидела с чашкой чая в руках, собираясь после обеда посмотреть фильм, когда раздался звонок в дверь. Джоэль говорил, что единственные, кто к нему заходит, это коммивояжеры, продающие товары по каталогам, поэтому она рассчитывала увидеть одного из них.

Открыв дверь, она застыла, будто пораженная громом. На площадке стоял ее отец.

— Могу я войти? — спросил он.

— Откуда ты узнал, где я? — спросила Дэйзи.

Отец криво улыбнулся.

— Чтобы вычислить это, не нужно быть семи пядей во лбу. Не беспокойся, я не собираюсь насильно тащить тебя домой, если ты хочешь остаться. Но я не мог позволить тебе уйти, не сказав, что я люблю тебя и надеюсь, что ты изменишь свое решение.

Эти слова сразу же обезоружили ее. Она провела все утро, воображая, как он радуется тому, что она ушла.

Он вошел и уселся в гостиной, пока Дэйзи готовила кофе.

— Здесь чисто и довольно уютно, — сказал он, обводя комнату одобрительным взглядом. — Джоэль не перестает меня удивлять.

— Я только что закончила уборку, — призналась Дэйзи. — Я рада, что ты не появился раньше, а то у тебя сложилось бы совсем другое впечатление.

— Вообще-то мне нравятся люди, у которых есть недостатки, — он слабо улыбнулся. — Это делает их более человечными. Мой заключается в том, что я хочу, чтобы все всегда шло гладко, но не знаю, как этого добиться. Недостаток Люси в том, что она клокочет от ревности, а Тома — в том, что он слишком озабочен тем, чтобы сохранить нейтралитет. Ты же, Дэйзи, слишком импульсивная и горячая. Неужели мы не сможем найти способ жить в мире, без ссор и скандалов? Мне так плохо без Лорны, и я знаю, что тебе тоже. Только вместе нам станет немного полегче.

Дэйзи молча разглядывала свои руки. Ей было просто нечего сказать. С Люси что-то было не в порядке, и они оба знали это.

— Мы не справимся без тебя, — продолжал отец. — Никто из нас не умеет готовить или присматривать за домом. Нам нужны время и опыт, прежде чем мы сможем управляться своими силами. Я знаю, это звучит так, будто мы нуждаемся в тебе только в качестве домохозяйки, но я уверен, что ты знаешь, как все обстоит на самом деле.

Дэйзи никогда не представляла себя в образе Золушки. Задолго до того, как мама заболела, она помогала по хозяйству и готовила еду, потому что это ей нравилось. В том, что сказал отец, был свой резон, и в глубине души она хотела вернуться домой. Было бы несправедливо причинять ему еще большую боль, когда он и без того страдает и скорбит.

— Но я не могу вернуться, если Люси хотя бы немного не изменится, — проговорила она. — Я не могу спокойно жить, когда она все время пристает ко мне.

— Она не просто ревнует — ее мучают еще и угрызения совести, — сказал он. — Она знает, что могла бы сделать больше для своей матери в последние месяцы, она призналась в этом прошлой ночью. Чем меньше делала она, тем больше приходилось делать тебе: так все и шло, цепляясь одно за другое, образуя замкнутый круг, и она начинала нервничать еще сильнее.

— Хорошо, но разве нельзя все забыть и начать с чистой страницы? — спросила Дэйзи.

— В этом замечании, дорогая моя Диззи, и заключается принципиальное различие между вами. Ты можешь сделать это, все стереть с доски и начать заново. А Люси не может. Ее характер — полная противоположность твоему. Она все видит в контрастных тонах — либо белое, либо черное, для нее не существует оттенков. Люси раскладывает свою жизнь по полочкам — на одной колледж, на другой — дом, на третьей — общественная жизнь, и так далее. Ты кладешь ее на лопатки, потому что ты — гибкая, умеешь приспосабливаться к обстоятельствам и не просто видишь оттенки черного и белого, а весь спектр цветов.