Пол Райзин - Водка + мартини

Я сегодня еще не курил, но, если честно, сегодня не тот день, когда бросают курить. Стоит только заикнуться перед Хилари, мол, бросаю, она тут же примется так меня… поддерживать, что я не уверен, смогу ли выдержать. Знаю, она сразу начнет молоть всякую чушь про то, что время от времени человеку надо менять свои привычки, про то, как избегать ситуаций, когда невмоготу курить хочется или когда надо — ну так что прикажешь делать? Бросить работу? Поменять к черту друзей? Переселиться к каким-нибудь буддистам? О, она все продумает досконально, как надо себя вести, чтобы Моя Голова Об Этом Не Думала, она купит мне специальную копилку, чтобы я складывал туда То, Что Потратил Бы На Сигареты, она станет вырезать мне из морковки такие маленькие палочки, чтобы я грыз их Всякий Раз, Когда Мне Захочется Закурить. Боже мой, сделай одолжение. Она, возможно, даже откажется от своих двух жалких сигарет «Ламберт энд Батлер» в день из солидарности.

Я беру шариковую ручку и на большом белом пространстве посередине рекламы «фольксвагена» быстро набрасываю альтернативные варианты моих планов насчет курения.

1. Решить бросить. Сообщить об этом Хилари (ей-богу, простой смертный последствий просто не выдержит) .

2. Решить бросить. Хилари ничего не говорить.

3. Продолжать курить. Стараться не думать о неизбежных болезнях.

4. Перейти на сигары. Или трубку. (Ха-ха-ха, как смешно.)

5. Решить не решать, а просто бросить и посмотреть, что из этого выйдет.

Пятый пункт мне нравится больше всего, и я обвожу его кружочком. Очень любопытная позиция, ну прямо философская: главное — делай, а решения принимать не обязательно. Но в самой идее есть очень симпатичная мне логика: ведь стал же я заядлым курильщиком, не принимая решения стать им. Поэтому, чтобы избежать возможности пережить полный провал попытки бросить курить — и потом неизбежного разочарования, депрессии, а, как результат, еще большего потребления табака — я сознательно принимаю решение не принимать никакого решения бросать курить. Я просто не стану больше курить, и все. Никаких громких заявлений. Никаких Высших Актов Воли. Я не стану Стараться Бросить Курить ни с большой буквы и с огромными кавычками, ни с маленькой и без кавычек, я просто не буду больше курить, и баста. Ну, само собой, не прямо сейчас. Но если хоть чуть-чуть повезет, тогда я смогу когда-нибудь вообще забыть про сигареты.

Полный бред или не совсем? Есть только один способ понять это.

Большинство моих друзей без ума от Хилари, и я уверен, что они будут сильно разочарованы, когда мы с ней разбежимся, точнее, когда я брошу ее. Кое-кто из них, ну хотя бы Маус и Клодия, наверняка отнесутся к этому недоверчиво. Вот сейчас мы все вместе сидим в их старом большом доме на Крауч-Энд за воскресным ланчем, и в эту самую минуту, когда обе женщины возятся с близнецами в саду за домом, мы с Маусом торчим на кухне, допивая остатки шардонне. Я смотрю, как он закуривает «Мальборо», и столь велико мое желание сделать то же самое, что я с трудом слежу за его мыслью. Кстати, ведь никто и не заметил, что я, вопреки обыкновению, не дымлю как паровоз.

— Когда ты наконец упорядочишь с ней отношения? Она стала бы приличной женщиной, — занудно ворчит Маус, причем лет пятнадцать уже то же самое можно сказать про него самого. — Чертовски хорошая девка твоя Хилари. Лучше нее у тебя никого не было.

Маус знаком со всеми моими подружками. Мне повезло, что я знаю его с самого детства. Его настоящее имя — Эрик Хамфри, но из-за торчащих ушей и писклявого голоса детская кличка прилипла к нему считай что навсегда. Даже Клодия порой зовет его Маусом. Вот он делает долгую и глубокую затяжку. Есть все-таки нечто дьявольски волнующее в той естественности, с какой мой старый школьный друг обращается с табаком. В идеальном порядке его движений, в той едва заметной порочности, с которой искривляются его губы, когда он затягивается, в том, как он с видом опытного, заядлого курильщика пускает дым в потолок. Сейчас я готов вдыхать этот сладостный дым прямо у него изо рта. Хотя нет, не стану.

В нашей школьной компании Маус никогда не был самой яркой фигурой; зато он был самый правильный. Просто классический Примерный Паренек. Нисколько не сомневаюсь, что он и капли удовольствия не получил ни от одной сигареты из тех четырех, которые он выкурил тут передо мной, когда мы закончили ланч.

— Почему ты так много куришь? — спрашиваю я как можно небрежнее.