Владимир Андреев - Жажда мести - Жажда мести. Храм любви

Среди тех, кто с ужасом наблюдал за обвалом, оказался Виджей. Он проезжал мимо на скутере, отвозя очередного пассажира. Бросив мотороллер у ворот, юноша кинулся в разваливающееся здание. Перепрыгивая через ступеньки лестницы, уворачиваясь от падающих камней, он упорно пробирался в класс Гиты. Перед ним предстала страшная картина, заставившая его отступить — разбитые в щепки парты, зияющие проломы, груды обломков. Самое ужасное — не успевшие спастись дети, припорошенные белой пылью, превратившей их в неподвижные красно-белые изваяния, в скорбные памятники неудержимой жажде наживы любой ценой.

Обворованная Делибом и его подручными школа была обречена, но это не остановило бизнесмена. Он набил свои карманы деньгами, сочащимися детской кровью.

Виджей заставил себя отключить все эмоции, он должен спасти Гиту, если она еще жива, только одна эта мысль гудела погребальным колоколом, заставляя его вести ужасные раскопки.

Он не нашел девочку. Выйдя из развалин, которые были раньше классом, Виджей увидел в клубящейся пыли скорчившееся тельце.

— Гита! — прохрипел юноша.

Схватив ее, он выбежал из разваливающегося здания, прикрывая ребенка от камней.

На улице уже собралась большая толпа. Дико голосили женщины, некоторые смельчаки, как Виджей, бросались в развалины и выносили детей.

К месту катастрофы съезжались санитарные машины, завывающие сиренами полицейские автомобили. Со всех сторон бежали люди, среди которых были отцы и матери погибших.

Юноша положил безжизненное тело на газон. Глаза девочки были закрыты, лицо, покрытое пылью, — словно гипсовая маска. Из головы струилась кровь.

— Жива! — обрадовался Виджей, уловив слабое дыхание.

Надо было срочно оказывать ей помощь, но врачи еще только разворачивались. Он быстро перенес ее в скутер и, поминутно оглядываясь, помчался в ближайший госпиталь.

В офисе страхового агента шли важные деловые переговоры. Сделка сулила Аджею хорошую прибыль, и он старался не отвлекаться на назойливый телефонный звонок. А секретаря он отослал по важному поручению.

— Итак, господин Аджей, давайте подпишем контракт, — сказал клиент, толстенький, круглый, словно мячик, мужчина, сверкая золотыми зубами, испускающими нестерпимый блеск.

— Одну минуту, господин Гупта, извините, пожалуйста, придется ответить на звонок.

— Да, Аджей слушает.

— Господин Аджей! — послышался в трубке чей-то взволнованный голос. — Школа обвалилась!

— Какая школа? Кто говорит?

— Школа, в которой учится ваша дочь!

— Что?!

Он хотел еще что-то спросить, но в трубке уже раздавались короткие гудки. Смысл услышанных слов медленно, с трудом доходил до его сознания. Парализованный ужасом мозг отказывался верить.

— Так как же, господин Аджей, будем подписывать контракт?

В госпитале не умолкали рыдания. Молчаливые санитары катили из операционных тележки, накрытые простынями. Одни родители оплакивали своих детей, другие молили Бога, чтобы их ребенок, которого, может быть, только что провезли мимо, остался жив.

Аджей приехал в госпиталь вместе с женой и братом. Никто не мог ответить ему, где Гита. Он побывал на месте катастрофы. Разрушенное здание было уже оцеплено. Пожарные команды разбирали завалы, доставая все новые и новые тела. Дочери среди них не было.

Несчастным родителям посоветовали искать ее среди раненых детей, которых развозили в разные больницы. Для них эта была уже третьей, в двух других им ничего не могли сказать.

Они опрашивали врачей, заглядывали в палаты, где счастливые отцы и матери сидели возле раненных легко сыновей и дочерей. Гиты и там не было.

Санджею выпало самое тяжелое, невыносимое — он искал девочку среди погибших. На длинных столах лежали тела, накрытые с головой. Санджей поднимал каждое из окровавленных покрывал, вглядываясь в лица, с ужасом ожидая, что под одним из них найдет Гиту.

Сначала он был на грани обморока, потом чувства притупились, и Санджей действовал, словно во сне.

— Не она, не она, не она… — еле слышно шептали его губы.

Аджей и Сапна потерянно шли по коридору мимо операционных. Посторонних туда не пускали.

— Гита, где Гита! — жалобно вскрикивала Сапна. — Вы не видели мою Гиту, — спрашивала она всех встречных. Хмурые врачи отвечали отрицательно. За сегодняшний день через операционные прошло столько детей, промелькнуло столько лиц, что все они слились в одно кричащее от боли лицо.

Внезапно одна из белых дверей открылась, и в коридор вышел Виджей, он держал на руках Гиту. На бинтах, покрывавших голову ребенка, краснела пропитавшая повязку кровь.