Кэти Агни - Красота - страшная сила

Как странно, Пит позвонил именно в тот момент, когда я подошла к своему столу. Он предложил поужинать после работы в новом индийском ресторане в Камден-Таун.

Прекрасно! У нас будет романтический ужин, и я расскажу ему о своей новой работе. Он, конечно, будет рад и даже горд за меня, и мы отпразднуем мой успех.

— Как здорово! — я была просто в восторге.

— Да, неплохо, — отозвался Пит; он, увы, не был романтиком.

Я быстро переписала статью про Люси Ллойд и на этот раз не забыла по возможности мягче описать ее нездоровую худобу, искусственные сиськи и накладные волосы. В половине шестого я незаметно выскользнула из офиса, и Труди так и не успела взгреть меня за то, что я так и не посмотрела по ее просьбе дурацкий фильм. Мы с Питом редко выходили куда-нибудь вдвоем, и мне теперь так хотелось, чтобы этот вечер оказался особенным, не похожим на другие. Мы будем говорить, говорить… Конечно, и о моей новой и удивительной работе тоже. Мы забудем наши споры. В последнее время мы спорили с какой-то удручающей неизбежностью, и это становилось нормой… А потом пойдем к нему — его квартирка намного уютней моей норы — и остаток ночи посвятим любви. Это единственное, что мы делаем хорошо вдвоем.

А познакомились мы в пабе после футбольного матча команд Англии и Шотландии. Победили англичане. Счет был просто разгромный, я так расстроилась, что напилась, а тут еще рядом какой-то тип орал и прыгал от радости, что его команда победила, причем все время норовил приземлиться мне на ногу. В конце концов мне надоело, и я тоже принялась орать, что шотландцы хорошие парни, что нацию храбрых и отважных воинов вечно обижают эти злодеи и мерзавцы англичане. Но по правде говоря, чувство я испытывала довольно странное. С одной стороны, я ненавидела всех, кто родился южнее Гретна Грин [1] Шотландская деревня на границе с Англией. , с другой стороны, меня необъяснимо влекло к этому парню в футболке с эмблемой английской команды. Никогда раньше я не испытывала такого мощного физического, почти животного влечения к совершенно незнакомому мужчине. Я инстинктивно была уверена, что мы — идеальная пара, и похоже, он ощущал то же самое. Мы жадно смотрели друг на друга, облизывая губы в предвкушении чего-то потрясающего. Наконец он так завелся, что не выдержал и пригласил меня к себе выпить виски в знак примирения.

Мы провели восхитительную ночь. Утром я проснулась и увидела, что по всей комнате разбросаны мои вещи. Я принялась считать использованные презервативы, пытаясь вспомнить, сколько раз мы этим занимались. На белоснежных простынях (чистое белье — всегда приятный сюрприз в спальне мужчины) Пит казался особенно соблазнительным. Но стоило нам одеться, все изменилось. Одежда недвусмысленно демонстрировала нашу принадлежность к совершенно разным культурным кланам. Мои дорогие кроссовки, фирменные джинсы и футболка в обтяжку ясно говорили, что я являюсь действительным членом лондонского клуба жертв моды. Его же заношенный костюм не по фигуре, возможно, вообще из дедушкина сундука, откровенно указывал на то, что проблемы моды здесь абсолютно не в чести. Нет бы сразу понять, что у нас с Питом не так уж много общего! Обычно мне это становится ясно с первого взгляда. Но тут он коварно надул меня, нацепив, как все нормальные парни, полосатую английскую футболку. Наш матч закончился, и мы по-прежнему принадлежали разным командам. Отношения, конечно, могут длиться и дольше, даже когда, так сказать, срок годности уже истек. Но только в том случае, если на помощь приходят страсть и привычка Нашим лучше бы закончиться, не начавшись.

Обнаженный, Пит был настоящим Адонисом: рост метр девяносто, темные волосы, худощав, но мускулист, и даже в феврале, когда у всякого нормального человека кожа приобретает зеленоватый оттенок, у него она оставалась загорелой. Твердый квадратный подбородок, прямой нос и живые зеленые глаза — ну просто загляденье. Но стоило ему натянуть на себя свое тряпье, он превращался в настоящее пугало. Честно говоря, с таким кавалером появляться в обществе было просто стыдно. Первые несколько месяцев я скрывала его существование от своих приверженных моде друзей: знала, как они удивятся, обнаружив, что меня влечет к мужчине, напрочь лишенному чувства стиля. Ведь для него приемлемым было то, что носили в пределах истекшего десятилетия! Как сейчас помню наш первый выход «в свет». Я сижу за стойкой крутого до невозможности бара в Сохо, вокруг меня соцветие разодетых по последней моде телок из разных журналов, я нервничаю, крупными глотками опустошаю свой бокал, когда в дверях появляется он — этакий Клинт Иствуд, который вырядился в разноцветное клоунское тряпье: на нем бирюзовая футболка, красные шорты плюс парусиновые туфли на босу ногу. Уж на что Натали — человек терпимый, но даже и она недоуменно взглянула на меня, когда этот шут подошел к нам.