Диана Гэблдон - Дыхание снега и пепла. Книга 2. Голос будущего [litres]

– Что касается моих собственных принципов… – начал он, как будто говоря сам с собой, но следом посмотрел на меня, словно вспомнив, что я еще здесь. – Я отдам ружья Птице. Хотя через пару лет могу пожалеть об этом, когда обнаружу, что дула наставлены на меня. Но он все равно получит их и решит сам, что делать дальше, чтобы защитить себя и своих людей.

– Цена чести, да?

Он посмотрел на меня с бледным подобием улыбки.

– Зови это компенсацией.

Плантация Риверан,

6 августа, 1774

Что говорят живой легенде? Или мужу легенды, если уж на то пошло?

– О, я точно упаду в обморок, так и будет. – Рейчел Кэмпбелл так активно обмахивалась веером, что создавала вокруг ощутимый бриз. – Что же мне ей сказать?

– Доброго дня, миссис Макдональд? – предложил ее муж, пряча улыбку в уголках обветренных губ.

Рейчел сердито хлопнула его веером, так что он охнул и отпрянул в сторону. Несмотря на тридцать пять лет разницы, Фаркуард Кэмпбелл обращался с женой легко и игриво, совсем непохоже на его обычную величавую манеру держаться.

– Я точно упаду в обморок, – снова заявила Рейчел, видимо решив, что это будет лучшая стратегия.

– Что ж, поступай как душеньке угодно, любимая, но если упадешь, то поднимать тебя придется мистеру Фрэзеру, моим древним костям такое уже не под силу.

– О! – Рейчел бросила быстрый взгляд на Джейми, который ей улыбнулся, и тут же спрятала проступивший румянец за веером. Хотя девушка явно нежно относилась к своему мужу, она не скрывала восхищения моим.

– Ваш покорный слуга, мадам, – по-рыцарски заверил ее Джейми, кланяясь.

Она захихикала. Мне не нравится оговаривать женщин, но она явно захихикала. Я поймала взгляд Джейми и скрыла собственную улыбку за веером.

– А что вы скажете, мистер Фрэзер?

Джейми поджал губы и задумчиво сощурился на яркий солнечный свет, льющийся сквозь ветви вязов, окаймляющих лужайку Риверана.

– Ну, думаю, я скажу, что рад, что в честь ее приезда стоит такая славная погода. В прошлый раз, когда мы встретились, шел дождь.

У Рейчел упала нижняя челюсть, а за ней на лужайку упал и веер. Ее муж, громко покряхтывая, наклонился, чтобы подобрать его, но Рейчел уже не обращала на него внимания.

– Вы встречались с ней? – выкрикнула она с круглыми от удивления глазами. – Когда? Где? С прин… С ним?

– О нет, – ответил Джейми с улыбкой. – На острове Скай. Я поехал туда с отцом – кажется, за овцами. И нам посчастливилось встретить в Портри Хью Макдональда из Армадейла, отчима мисс Флоры, верно? Он взял девчушку вместе с собой в город.

– О! – Рейчел была в восторге. – И она была красива и любезна, как ее описывают?

Джейми нахмурился, припоминая.

– Вообще-то нет. Но у нее тогда был ужасный грипп, без сомнений, она выглядела бы гораздо лучше без красного носа. Любезна? Я бы так не сказал. Она стащила кусок мясного пирога прямо у меня из рук и съела его.

– И сколько вам обоим было в то время? – спросила я, видя, как рот Рейчел в ужасе открывается.

– Ну, может, шесть, – ответил он весело. – Или семь. Я не помню, помню только, что пнул ее в голень, когда она украла мой пирог, а она дернула меня за волосы.

Оправившись от шока, Рейчел принялась выпытывать у Джейми больше подробностей, но он только отшучивался.

Конечно же, он пришел подготовленным. Повсюду люди обменивались историями – веселыми, удивительными, ностальгическими – о днях до Каллодена. Как странно, что именно поражение Чарльза Стюарта и его бесславный побег сделали из Флоры Макдональд героиню и объединили горцев в изгнании так, как им никогда не удалось бы объединиться и найти согласие между собой, выиграй он битву.

Внезапно меня осенило, что Чарли, должно быть, все еще жив, топит себя в выпивке где-нибудь в Риме. В реальности, однако, он был давно мертв для людей, которые любили и ненавидели его. Янтарь времени навсегда запечатал его в решающий период его жизни – Bliadha Tearlach. Это значило «Год Чарли», и даже сейчас я слышала, как люди называют его так.

Конечно, этот поток сантиментов был вызван приездом Флоры. Как это должно быть странно для нее, подумала я с некоторой симпатией, и в первый раз задалась вопросом, что же я сама могу ей сказать. Я встречала известных людей прежде – и красавчика принца Чарли не в последнюю очередь. Но прежде я всегда сталкивалась с ними, когда они – да и я сама – жили своими нормальными жизнями, когда прошлое еще не довлело над ними, делая их знаменитыми, они были просто людьми. Не считая Людовика, но Людовик был королем. Есть правила этикета для королей; в конце концов, никто и никогда не обращается к ним, как к обычным людям. Даже когда…