Ирма Уокер - Отец на час

Элисон крепко взялась за складки кожи у морды дога и несколько раз громко произнесла его имя. Собака заскулила и вывалила язык, но глазами вращать перестала. Дождавшись момента, когда дог успокоился настолько, что его можно ненадолго оставить одного, Элисон приготовила раствор и ввела его в складку на шее собаки, продолжая разговаривать с беднягой успокаивающим тоном. Через несколько секунд собака снова заснула, и Элисон внимательно изучила швы. Слава Богу, с ними все было в порядке. Вместе с Биллом они подняли пса и положили его на пол. Дог смотрел вокруг затуманенными глазами. Потом Билл перенес его в бокс, где дог будет спокойно спать до утра.

Сидя на корточках возле собаки, Элисон потерла кулаком поясницу и со стоном выпрямилась. Впервые с тех пор, как она занялась работой, Элисон подумала о Коуле. Обернувшись, она увидела его в дверях и поняла, что Коул с интересом наблюдал за ней последние несколько минут.

На губах его играла загадочная улыбка, но Элисон не могла угадать его мысли. Впрочем, в этот момент они не особенно ее волновали. Пусть видит ее такой, какая она есть, не в комбинезоне от Адольфо или в шелковом кафтане с расчесанными волосами и помадой на губах. А вот так, за работой, когда ее футболка пропитана потом, лицо раскраснелось, а волосы растрепаны.

— Ты очень красива, — вдруг тихо произнес Коул.

Элисон с удивлением почувствовала, что на глаза ее наворачиваются слезы. К счастью, вернулся из бокса Билл, и она смогла отвлечься от Коула. Элисон дала Биллу инструкции по дальнейшему уходу за собакой и велела звонить ей в случае каких-либо осложнений, хотя их вроде бы не должно было быть.

Когда они вернулись к ее грузовичку, Коул настоял на том, чтобы сесть за руль. Элисон предупредила его о трудном заднем ходе и о том, что машина иногда отказывается трогаться на светофоре. Затем она устроилась поудобнее на сиденье рядом с ним и закрыла глаза.

Проснувшись, Элисон обнаружила, что машина стоит возле дома, а голова ее покоится на сильном плече Коула.

— Приехали, — сказал Коул. — Пока будешь принимать душ, я приготовлю тебе грог. А потом сделаю массаж Гамильтона для усталых женщин-ветеринаров и уложу тебя в кровать, где, надеюсь, ты пробудешь до утра.

Хотя Элисон улыбнулась, услышав в его словах искреннюю заботу, в голове тут же мелькнула неприятная мысль: «Сколько раз Коул говорил точно такие же слова другим женщинам, и не была ли одной из них Трайсия Джастин?»

С самого начала их уик-энд обещал быть просто восхитительным. Элисон проснулась, прежде чем успел прозвонить будильник, — в чердачное окошко проникали солнечные лучи. Она подумала о том, что сегодня будет хорошая погода, а затем в ее сонной голове мелькнула бесконтрольная мысль: «Через несколько часов я снова буду заниматься любовью с Коулом» .

В этот момент наконец зазвенел будильник, и Элисон начала поспешно одеваться. Повязывая на волосы прозрачный красный шарфик и крася губы ему под цвет, Элисон напомнила себе, что ее связь с Коулом существует ради определенной цели, и она не должна ни на секунду позволять себе надеяться, что сможет остаться с ним надолго.

Коул прибыл точно вовремя — Элисон уже заметила, что пунктуальность являлась его отличительной чертой. Они ехали по утренней дороге, и Элисон смеялась от души его не слишком удачным шуткам: обнаружив, что Элисон неравнодушна к каламбурам, Коул выдавал их один за другим, словно фокусник, вытаскивающий из шляпы кроликов.

Они позавтракали в «Цветущем Апельсине», маленьком уютном ресторанчике, притаившемся в тени цитрусовых деревьев. Съев яйца по-бенедиктински и запив их фирменным напитком ресторана — джином с апельсиновым соком, Элисон решила для себя, что будет жить сегодняшним днем, оставив хотя бы на время уик-энда все свои сомнения.

К полудню они доехали до побережья. Коул припарковал машину на смотровой площадке над скалистым берегом, они погуляли немного между скал и нашли солнечное местечко, на котором решили присесть отдохнуть.

Восхитительный зеленый холм, на котором они сидели, заливал солнечный свет. Внизу прозрачные волны ударялись о скалистые берега. Элисон показалось вдруг, что весь мир сосредоточился сейчас здесь, вокруг них. Что это, капризы солнечного света или она погружается в опасный сон, которого так старалась избежать? Элисон тщательно проанализировала свои чувства и решила, что, поскольку она знает об опасности, можно спокойно отдаться во власть овладевшего ею безрассудного удовольствия. Да, у нее перехватывало дыхание от каждого прикосновения Коула. Но для ее планов так даже лучше. Не стоит отказывать себе в маленьких радостях только потому, что удовольствие недолговечно. Так же недолговечно, как зелень прибрежных холмов, которая скоро пожухнет и опадет. Для Коула все это было лишь приятным времяпрепровождением. Элисон знала это, и это вполне ее устраивало, тогда почему же ей захотелось вдруг плакать?