Кэйтлин Битнер Рот - Любовь творит чудеса

Кэмерон недовольно заворчал.

– И можешь ворчать сколь угодно.

– Кажется, ты сказала, что я побывал на пороге смерти. Мне кажется, в таком состоянии кто угодно станет брюзгой, даже сам Папа Римский.

– Ты и в самом деле едва не умер, но когда кризис миновал, стал довольно требовательным. Кстати, ты израсходовал все мои запасы зубного порошка.

– Зубного порошка?

Жозетта кивнула.

– Каждый раз, приходя в себя настолько, что мог говорить, ты требовал, чтобы тебе почистили зубы.

– Таким образом я пытался отделаться от привкуса змей и болотной жижи во рту. Мне кажется, я теперь всегда буду его ощущать.

Жозетта без предупреждения наклонилась, запечатлела на губах Кэмерона легкий поцелуй, а потом снова отстранилась.

– М-м-м. Приятно. Вкус мяты. И никаких следов змей и болота.

Кэмерон заложил согнутую руку за голову и смотрел на улыбающуюся Жозетту. Его охватило какое-то странное ощущение тепла, умиротворения и радости.

– Что тебя так радует сегодня?

– Ты проснулся. Твое сознание прояснилось. Поэтому мне есть, что отпраздновать.

– Как дела у Алексии?

– Хорошо, насколько это возможно после того, что ей пришлось пережить. Одали отвергла ее так же страстно, как и меня. К тому же Люсьен очень сильно ее напугал.

– Мерзавец.

– Рене сломал ему челюсть.

– Хм. Твой брат гораздо более терпим, чем я, так что, пожалуй, мы правильно поступили, послав за Алексией его. – Черт возьми, Кэмерон ужасно скучал по этой сорвиголове. – Она приходила меня навестить?

Жозетта кивнула.

– Но лишь когда ты спал. Боюсь, ей понадобится некоторое время. Она считает себя ответственной за то, что произошло в ту злополучную ночь. Считает, что ты чуть не умер именно из-за нее. Думаю, она не знает, как посмотреть тебе в глаза. Одно хорошо. Кажется, она излечилась от желания жить на болотах с бабкой. По крайней мере, пока. Но зная мою мать… извини. Зная Одали, можно сказать, что она нипочем не примет Алексию назад.

Кэмерон вскинул бровь.

– Ты теперь называешь ее по имени?

Жозетта еле заметно улыбнулась.

– Я совсем забыла, что ты был не с нами, когда она известила меня о том, что, несмотря на общего отца, у нас с братьями разные матери. Одали сказала, что в один прекрасный день отец принес меня к ней и заставил растить как собственного ребенка. Почему она согласилась, ума не приложу. Но понятно, что это ей не слишком понравилось.

Молчание Жозетты свидетельствовало о том, что она не собирается вдаваться в подробности, поэтому Кэмерон спросил:

– И что ты чувствуешь теперь?

Жозетта пожала плечами.

– Вообще-то я как будто освободилась от бремени. По крайней мере, теперь я понимаю, почему никогда не чувствовала себя на болотах как дома. Должна сказать, я была очень тронута тем, как братья вышли вперед и прервали гневную тираду Одали, направленную на меня. Им все равно, родная я им сестра или сводная. Они осудили Одали за то, как она обращалась со мной на протяжении всей моей жизни.

– И теперь в твоем доме настолько людно, что ты вынуждена делить спальню с Алексией.

В глазах Жозетты промелькнуло какое-то странное выражение, которое тут же пропало. На ее губах заиграла улыбка.

– По правде говоря, мне очень нравится, что вокруг столько людей. Регина превзошла себя и целыми днями пропадает на кухне. Она велела тебе передать, что ждет не дождется, когда у нее появится возможность приготовить все твои любимые блюда. Мои братья тоже замечательно устроились. Вивьен сбилась с ног, стараясь сделать так, чтобы всем было удобно, а Алексия… у нее все нормально, как я уже сказала.

– Расскажи мне про себя, Жозетта? Как у тебя дела? – Желание обжигало Кэмерона подобно языкам пламени, и все же он не мог заставить себя прекратить этот разговор.

Внезапно он понял, почему. Жозетта ему небезразлична.

А еще Кэмерон хотел, чтобы в ее жизни все устроилось наилучшим образом, прежде чем он уедет.

– С таким отношением Одали понятно, почему ты чувствовала себя нежеланной. Но теперь у тебя под крышей живет большая семья, и ты можешь забыть о прошлом. Выбросить его, как старое пальто. Я намерен поступить именно так.

Жозетта закусила нижнюю губу.

– Но, насколько я поняла, ты сядешь на корабль, едва только восстановишь силы. И Алексию заберешь с собой.

Господи, их с Алексией отъезд причинит ей боль. Кэмерон просто не знал, что сказать.

– А пока ничто не мешает тебе наслаждаться ее обществом, верно?

Жозетта сложила руки на коленях и опустила глаза.