Ольга Кирсанова: Хургадский верблюд тебе товарищ!

Веселье продолжалось. Не дай бог и ко мне привяжется кто-нибудь из гостей! Нет, против привлекательного интеллигентного молодого человека я ничего не имею. Но вот общаться с каким-нибудь назойливым несимпатичным типом мне совершенно не хотелось. А поскольку ничего привлекательного мне на глаза не попадалось, я предпочла забраться в уголок за колонной. И с этой безопасной позиции продолжала рассматривать зал. Скоро уже можно будет незаметно уйти. Вернусь домой, залягу с книжкой на любимом диване и единственное, о чем буду жалеть, — это о сегодняшнем пропавшем вечере.

А это что еще за явление? Какая-то девчонка в совершенно не подобающем случаю наряде, высокомерно подняв остренький подбородок, приближалась к Эльвире. Да уж, видок еще тот: коротенький топ с какой-то жуткой мордой спереди и джинсы с прорехами на обеих коленках — не совсем то, что принято надевать на свадьбу. Пусть даже и не на собственную. Впрочем, до собственной свадьбы это создание явно не доросло. Вдобавок волосы юного создания были выкрашены в разноцветные пряди.

Тем временем тетка кинулась к девчонке, прижала ее к обширной груди и принялась судорожно целовать. Та отворачивалась и пыталась вырваться. «Так это же Маргоша — ее дочка от первого брака! — осенило меня. — Ей сейчас должно быть лет шестнадцать-семнадцать. Помнится, тетка недавно жаловалась моей маме на Маргошин несносный характер. Интересно, сумеет ли новый папочка с ней поладить?»

Этот вопрос я и задала появившемуся рядом со мной Никите.

— Вряд ли, — скептически пожал он плечами. — Вон, гляди.

Разыгравшаяся перед нашими глазами сценка явно не свидетельствовала о добрых отношениях в новоиспеченной семье. Маргарита в очередной раз неприязненно бросила Алексею Александровичу какую-то колкость. Когда же тот попытался по-родственному обнять «дочурку», она фыркнула и демонстративно отвернулась. Хорошие манеры. Ничего не скажешь. Эльвира попыталась было образумить нахалку, но та выдернула руку и отошла в сторону. Прямо к той колонне, где стояли мы с братом.

Тетка незамедлительно последовала за ней, таща на буксире своего «туриста».

— Риточка, детка, ну что же ты, моя сладенькая, — примирительно заворковала она.

Сладенькая деточка ничего слушать не желала, мотала головой и отворачивалась. Эльвира беспомощно уставилась на Алексея Александровича. Тот мужественно вступил в бой. Не исключено, что мужество это было замешано на изрядной доле виски.

— Риточка… — начал было он.

Девчонка злобно прервала его:

— Мар-га-ри-та! Это мое имя, дорогой Лешенька!

— Ладно тебе, одна ж семья теперь, — добродушно отмахнулся Алексей Александрович. — Я твою маму очень люблю. Надеюсь, что и с тобой мы подружимся.

По лицу Эльвиры было видно, как стремительно тают ее надежды на дружеские отношения между отчимом и падчерицей. Как и надежды на безмятежный медовый месяц. «Приданое» у тетки оказалось сложное, с норовом. Но «турист» не сдавался.

— Слушай, мне в голову пришла гениальная идея! Хочешь поехать куда-нибудь отдохнуть? Сейчас ведь каникулы. Вот в Египет, например, хочешь? Пирамиды там всякие, Тутанхамоны кругом, море… Твоя мама говорила, что ты с аквалангом нырять любишь. Вот, чего ж тогда лучше, чем на Красное море поехать! Отдохнешь, развлечешься, позагораешь.

Маргоша слегка растерялась. Она явно намеревалась поскандалить еще, но перспектива поездки в Египет была весьма заманчивой. Эльвира закрутила головой в поисках поддержки.

— Олечка, Никита! Ну скажите, как здорово на Красном море!

— Мы там не были, Эля, — возразила я. — Но, наверное, очень хорошо. По крайней мере, то, что по телевизору показывают, — просто замечательно. Только боюсь, что Маргариту одну за границу не пустят. Она же несовершеннолетняя. Только в сопровождении взрослых. Или с группой.

Тут вмешался «турист». Причем обращался он не ко мне, а к Никите. Видимо, решил, что иметь дело с мужчиной предпочтительнее.

— Во, как раз и будет повод на Красном море побывать!

— Боюсь, я вас не совсем понял, Алексей Александрович, — с холодной вежливостью ответит мой брат.

— Алексей, Алексей — без отчеств этих! Ты же, как я понял, Элечкин племянник. То есть Маргарите ты двоюродный брат.

— Троюродный.

— Да без разницы, все одно не чужой человек. Слушай, поезжай с Маргаритой! За мой счет, конечно. И ее с тобой пустят, и нам спокойней, что девочка не одна.

Я уже начала кипеть от негодования. Что за хамство такое! И вдобавок он меня не замечает, как будто меня тут вообще нет. Неужели брат согласится? Да нет, на него не похоже.