Керриган Берн - Герцог с татуировкой дракона

Какой она была дурой. Потому что он вовсе не бесчувствен. Он просто ничего не чувствует к ней .

Он все чувствовал к Кэролайн.

Если девушка была по-женски хотя бы вполовину настолько красива, насколько инспектор Морли привлекателен как мужчина, Лорелея прекрасно понимала, почему Эш так любит ее.

Случайно увидав свое отражение в окне, Лорелея снова зарыдала. Что она могла предложить такому, как он, мужчине теперь, когда угасла ее юность, угасла надежда? Не была ли она всего лишь жалким призраком его первой любви? Двадцать лет назад его глаза увидели похожую девушку – и вспомнились забытые страсти, которые относились к другой…

Не потому ли он так стремился вернуться к ней, так жаждал предъявить на нее права, что надеялся обрести какое-то подобие давно умершей любви?

Страшная трагедия для них обоих.

– Не плачь, милая, – утешил ее из тени низкий голос. – Скоро все кончится.

Ее потянули назад, и она прижалась к жесткому мускулистому телу. Сладкий аромат одурманил ее чувства, и твердая земля под ногами превратилась в песок, когда она с благодарностью погрузилась в манящую тьму.

Два брата. Эш уставился на мужчин, некогда мальчишек, на которых он полагался. Два названых брата. Как у них все вышло запутанно.

Он вспомнил почти все, а то немногое, что не смог, Морли и Блэквелл, потратив бо́льшую часть утра, по кусочкам восстановили в его памяти.

Насколько по меньшей мере утомительно оживить два десятилетия в один день.

Насколько немыслимо странно, что Резак Морли, самый смелый вор в империи, из-за смерти сестры стал одним из самых влиятельных людей в Лондоне. Старшим инспектором Скотленд-Ярда.

Эш все еще не мог этого понять.

– Откуда это имя, Карлтон? – скривившись, спросил он. – Я бы никогда не подумал, что ты назовешься так.

Морли пожал плечами и скептически улыбнулся:

– Я знал, что мне надо заново придумать себя, но, пораженный горем, я это не обдумывал. Поняв, что зачислен в полк, я знал, что если в жизни мне суждено чего-то добиться, то не как Резаку. Когда меня спросили, как меня зовут, я запаниковал и назвал имя «Карлтон», прочитав его с рекламы футбольного клуба.

– Ты воевал? – Эш попытался представить знакомого долговязого парня в красной армейской форме.

– Воевал, – ответил он. – Я служил в Египте и Афганистане. Я никогда не терял прозвища за меткость «Мертвый Глаз». – Он изобразил, как держит винтовочный ствол. – У меня больше подтвержденных убийств, чем у любого стрелка в Королевской армии.

Блэквелл, казалось, не переставая качал головой, уставившись на Морли единственным широко открытым, недоверчивым глазом.

– Я до сих пор не могу думать о том, что когда-то ты был вором.

Эш осмотрел расположившуюся в гостиной компанию. Возможно, трое самых пугающих, могущественных и мрачных людей в империи, одинаково пьющие виски, смеющиеся и вспоминающие о том, чему научились в пору беспутной юности.

– Я… полагаю, это означает, что мы должны заключить мир. – Блэквелл протянул Морли руку, который посмотрел на него так, словно тот предлагал ему грязное белье. – Как же, Морли? Ведь за эти годы мы установили хрупкую связь? Осмелюсь даже сказать, примирились? Ты переманил моего любимого наемного убийцу, сделав его своим сотрудником.

– Я всегда считал преступников лучшими полицейскими. – Морли хлопнул ладонью по руке Блэквелла и крепко пожал ее. – Думаю, у нас как общее прошлое, так и будущее. – Он указал большим пальцем в сторону Эша. – Хотя дружба с печально известным Грачом наверняка стоила бы мне работы.

Старший инспектор взглянул на дверь, через которую исчезла Лорелея.

– Есть тривиальное дело покойного графа… – От нового приступа ярости его глаза сузились, превратившись в щелочки. – Хотя, услышав твой рассказ, не могу сказать, что мне жаль, что он мертв.

Хотя это потребовало некоторого времени, но после того, как Морли и Блэквелл распутали воспоминания Эша о его первых двух десятилетиях, он просветил их о последующих двадцати годах своей жизни. Рассказал о том, как очнулся в могиле, как его исцелила Лорелея, затем Мортимер, опоив, продал матросом на корабль, и он стал Грачом. Также он рассказал Морли о кладе Клавдия.

Глаза Блэквелла засияли, словно ему в голову внезапно пришла гениальная мысль.

– Я думаю, ты можешь утверждать, что брата твоей жены убил Грач, а ты, в свою очередь, выследил пирата и отомстил…

Его неприятно передернуло.