Елена Ласкарева - Вся жизнь — игра

— Не имеешь подобного опыта, да? А вроде уже в годах! Эх ты… крестный папа!

— Погоди-ка, Глебушка, — вклинился Борис. — А может, Ритка нам, лопухам, лапшу вешала? Может, Сергеич… того… не крестный, а настоящий папа?

— Ох, Борька, а ведь похоже! Он же сам сознался только что: у них с Риткой — было.

Они говорили о Сергее в третьем лице, как об отсутствующем. А тот и правда, кажется, отсутствовал: его мысли витали далеко. Взор был блуждающим, как у наколотого. Он был не в состоянии так быстро переварить свалившуюся на него информацию.

…Тот внезапный Ритин обморок, так сильно напугавший всех, а его — в особенности…

Бесконечные капризы по поводу пищи и запахов…

Капризничать, насколько ему известно, вообще свойственно беременным. Возможно, этим состоянием объясняется и та истерика, когда его так больно ударили в пах каблуком? В тот самый день, когда он сделал ей предложение. Возможно, Марго уже была беременна? Не владела собой?

Сергей старался припомнить, какие слова Маргарита тогда ему говорила. «Ты слишком долго ждал — слишком поздно»… Теперь ему ясно, что она имела в виду! Гордая…

И прекрасная…

А эти испытующие взгляды, которые Марго то и дело бросала на него в последние дни? Как будто хочет что-то спросить и не может решиться.

Он-то, дурак, дарил ей украшения, а надо было… А что надо было? Наверное, наборы самых лучших ползунков и пеленок. Или колыбельку. Один из его людей как-то привозил из Японии целую партию на продажу: такая разноцветная люлечка, подвешенная на специальной раме, кнопку нажмешь — начинает работать моторчик, и колыбель сама качается. А над подушечкой вертятся погремушки: цветные зайчата и медвежата. Вот это был бы подарок, не то что убогие бриллианты, банальное золотишко и прочая бесполезная мишура.

Ну ничего, когда они разыщут Марго, он исправит свои ошибки.

Правда, ее еще нужно разыскать…

Или лучше — ждать? Усиленные поиски могут вспугнуть похитителей, и они, чего доброго, причинят вред Маргарите… и ребенку.

Но если не искать — то как жить? Сидеть сложа руки в страхе и неизвестности? А вдруг в то время, как он постыдно бездействует, похитители причинят вред Маргарите… и ребенку?

— А в милицию, я думаю, все же надо заявить, — донесся до его сознания голос Бориса, возвращая к реальности.

— Что они могут, эти дебилы! — возразил Сергей. И осекся под тяжелыми взглядами серпуховских милиционеров. — Ну-ну, ребята. Я имею в виду только московскую милицию, много раз имел с ней дело.

— Ишь, выкрутился!

— И потом, — продолжал оправдываться Сергей Сергеевич, — они принимают заявления о пропаже людей только через три дня.

— Точно, — согласился Глеб. — Так долго ждать нам не с руки.

— И вообще, — Сергея не оставляли опасения, — я бы предпочел неофициальные пути расследования. Чтоб шуму поменьше. У меня есть приятели и в прокуратуре, и в РУОПе — специалисты по организованной преступности, ну и, не скрою, имеются собственные соответствующие службы.

— Надеюсь, твои люди поумнее тех, которых мы пороли? А, Сергеич? — вполне добродушно осведомился Борис.

— Я тоже надеюсь, — отвечал Сергей.

— А провинятся — и твоих выпорем! — пообещал Глеб.

Если Сергей Сергеевич собирался принимать тайные, но решительные меры, то Маргарита безмятежно дремала на переднем сиденье «Жигулей», принимая происходящее за очередную заморочку своего бывшего любовника — «папика».

Но — лишь до поры до времени.

Когда они отъехали достаточно далеко от центра и находились уже в районе окружной дороги, шпик-остряк, сидевший сзади, объявил:

— А теперь, Маргарита Александровна… Извините, но мы получили указание завязать вам глаза. Чтобы маршрут не стал вам известен.

Она ответила беззаботно:

— Чувство юмора — вещь полезная, но в слишком больших количествах превращается в пошлость.

— Возможно, — отозвался остряк. — Вполне с вами согласен. Но в данном случае — не мы авторы юморески, и все претензии — не к нам. Мы лишь исполнители, люди подневольные. Выполняем инструкции.

— Неужели Сергей так и сказал — завязать глаза? Не верю. Вы, вероятно, не так поняли.

— А кто такой Сергей?

Вот тут-то Маргарита испугалась не на шутку:

— Опять хохмите?

— Честное слово, не знаем никакого Сергея.

— Но… откуда вы тогда? Кто вы? Кем подосланы? И, главное, я-то кому могла понадобиться?

— Простите, не велено сообщать.