Нелли Осипова - Любить, чтобы ненавидеть

— Конечно, следовало пойти в ресторан, и это было бы вполне по-западному, — сказал он, приглашая, — но мы в России, больше того, на Волге, где люди славятся своим гостеприимством. И еще я подозреваю, что нашим гостям интересно посмотреть, как живет русский бизнесмен средней руки.

Катя на мгновение умолкла и решила не переводить идиому «средней руки» соответствующим выражением на английский, а сделала буквальный перевод. К ней немедленно пристали с вопросами и Марко, и Жерар, допытываясь, что означает в данном случае «средняя рука».

Андрей сразу же сообразил, что поступила она так не потому, что не знала, как правильно перевести, а просто решила немного разрядить шутливым переводом напряжение после тяжелой работы. И принялся помогать ей, сознательно путая понятия и вызывая смех.

Так они и приехали к дому Андрея, уместившись все вместе в микроавтобусе, веселые и довольные.

Их встретила Дануся, высокая, стройная дама, чрезмерно статуарная, как Майя Плисецкая, но вызывающе красивая, под стать квартире, просторной, какой-то безразмерной, прекрасно обставленной, с подписными картинами на стенах.

Катя скисла.

Удивительно, что из всех только Марко, весельчак, рубаха-парень, заметил это, понял невероятным образом причину резкой смены ее настроения и принялся ухаживать за ней.

Несколько напряженный взгляд, брошенный Андреем на Марко, который она перехватила, вернул ей хорошее настроение.

— Как вы находите город? — светским тоном спросила жена Андрея, словно город был ее собственностью.

Жерар произнес пару банальностей, Катя старательно перевела так, чтобы не пропала именно любезная банальность его слов. Андрей нахмурился, видимо, обидевшись за свой город.

«Неужели я переборщила с банальностью?» — подумала Катя, но Дануся ничего не уловила, приняв слова француза из самого Парижа за чистую монету.

— Когда я сюда приехала — я родилась и выросла в Москве, — то не сразу оценила прелесть этого волжского города. Но я очень любила своего мужа, собственно, за ним я и последовала, он местный… — Катя обратила внимание на привычку Дануси не заканчивать фразу, что усложняло перевод. — И дядя предложил ему создать филиал. Потом Андрей познакомил меня со своими друзьями. Это местная элита, интересные люди. Сложился тесный круг, все свои, и город, если можно так выразиться, повернулся ко мне лицом. У нас бывают актеры, режиссеры наших драматических и музыкальных театров. У Андрея особое пристрастие к актерам. Правда, опера последнее время стала очень хороша, а вот театры… ну-у… не столичные…

— Мы вчера были на спектакле, мне понравилось, — сказал Марко.

— О да! — присоединился к нему Жерар. — Чехов — это гениально!

— Я знаю хорошо эту пьесу, у нас играют «Дядю Ваню», конечно, в переводе. А здесь было интересно посмотреть спектакль на русском, и, мне кажется, я все понимал, — заявил Шнайдер. — У вас очень хорошие артисты.

— Какое впечатление произвел спектакль на вас? — спросила Дануся у Кати.

Ладислав понял вопрос и, опередив Катю, заявил:

— Она не может говорить объективно, потому что ее папа много лет раньше играл дядю Ваню. Я тогда учился в Москве и был в театре, когда он выходил на сцену. Это было совсем аусгецайхнет! — неожиданно на немецком закончил свою реплику Ладислав.

Катя знала, что он с детства прекрасно владеет немецким, как и большинство интеллигентных людей Чехии, но почему сейчас вместо «отлично» он произнес немецкий эквивалент этой оценки, не поняла. Видимо, так он неосознанно хотел поддержать Шнайдера.

— Он и сейчас играет Войницкого и очень любит эту роль, — ответила она Данусе.

— Господи! — вскочил с места Андрей. — Виктор Елагин! Как же я раньше не догадался? Так он ваш отец?

— Не отрицаю, — усмехнулась Катя.

— Теперь я вижу, как вы на него похожи: у вас такие же синие глаза.

Видимо, Данусе не понравилось, что муж успел разглядеть цвет глаз какой-то переводчицы, и она настойчиво повторила свой вопрос:

— Мне тем более интересно узнать ваше мнение, вы можете сравнивать.

Катя хотела отделаться светской банальностью, но, заметив, как мгновенно изменилось выражение глаз любезной хозяйки — они стали холодными, если не сказать злыми, — передумала.

— У Чехова Войницкий — типичный русский интеллигент, умный, порядочный, образованный, согнутый судьбой и неспособный принять самостоятельного решения, чтобы изменить свою жизнь.

Она тут же перевела свои слова на английский, для гостей. И продолжила: