Анна Шехова - Поколение влюбленных

Я смотрела новости про смерть своей подруги, а у меня по лицу в это время растекалась пена от зубной пасты. Более мерзкого ощущения я, пожалуй, еще не испытывала.

Слез не было. Было странное тупое спокойствие и… Стоит признаться в этом, иначе ради чего писать? Было внутреннее удовлетворение. Удовлетворение от оправдавшегося предчувствия.

Потом наступило опустошение. Я казалась себе пустой, как сгнивший орех, внутри которого издыхающим червячком чуть шевелится остаток сознания. Села на диван и провела на нем без движения довольно долго. Кажется, ни о чем не думала, потому что не могу припомнить ни одной мысли. Потом позвонила на работу и сказала, что у меня ужасно разболелся зуб и я иду к стоматологу, а в офисе появлюсь после обеда. У нас такие штуки легко сходят с рук.

Пультом я переключила канал на телевизоре и стала ждать другого выпуска местных новостей. Он начался через полчаса, и я наконец узнала, что произошло. Не могу сказать, что меня это сильно удивило.

Лиза покончила с собой. Собственно говоря, я это знала с первого момента, с того самого, как прозвучали слова о трагической гибели.

Она выпила какие-то таблетки. Самый легкий способ и самый ненадежный. Это меня задело: если человек пьет таблетки, вместо того чтобы просто выпрыгнуть из окна, значит, он еще на что-то надеется. Значит, он не хочет умирать до конца. Вам понятно, что это значит? Нежелание жить еще не означает, что человек готов умереть.

Но Лиза была обречена. Я смотрела ее выпуск новостей неделю назад, и уже тогда смерть висела над ней как дамоклов меч. Правда, в ситуации с мечом есть вероятность, что он не сорвется, а здесь такого шанса не было. Смерть всегда выигрывает.

Мне надо было позвонить Лизе, напомнить о себе, но я струсила. Всегда малодушничаю, когда предчувствую смерть.

Хотя я по привычке называю Лизу подругой, мы с ней не разговаривали уже больше года, а последний раз виделись на свадьбе нашего одноклассника. Она была с новым приятелем, а я — с хорошей знакомой.

Кроме того — начинаю оправдываться! — каждый раз, когда я вижу смерть над человеком, мне кажется, что мои глаза ошибаются, что это какое-то марево загазованного воздуха, игра света или другая чушь.

Каждый раз убеждаю себя в этом. Но еще ни разу видение не подвело меня.

Ненавижу себя, ненавижу свои глаза, которые видят эти грязно-серые туманности над головами людей, ненавижу мир, в котором каждый второй умирает. Вы знаете, каково это — каждый день видеть смерть? Не по телевизору и не в кино, а рядом с собой, как открытые язвы на лицах окружающих.

Ты видишь это — и тебя словно холодной водой окатывает. Иногда у меня даже руки отнимаются. К этому можно привыкнуть, если речь идет о чужих людях — я не запомню их лиц, не узнаю их имен. Но когда предугадываешь гибель знакомого человека, то кажется, что ты не просто увидела, но и ускорила ее…

Прошу вас — не оставляйте меня наедине с этим. Мне кажется, что в моей голове происходит замыкание: мысли начинают зацикливаться и ходить по кругу. Пытаюсь проанализировать, нет ли моей вины в смерти Лизы, а в глазах стоит только ее соседка с супермаркетовским пакетом. Мне нужно услышать хотя бы эхо моего крика, иначе голова загорится от этих мыслей…

Вечер.

Сижу за любимым ноутбуком и смотрю, как по черному квадрату монитора бегают цветные молнии. Они пересекаются и образуют контуры фантастических разноцветных лабиринтов, словно проектируют что-то и тут же стирают. Картины на песке.

За этими играми пикселей можно наблюдать бесконечно: еще одна вариация на знаменитую тему японского списка. Помните — три вещи, на которые человек не устает смотреть: огонь, вода и цветущая сакура? Или третьими в списке были облака? Хотя, может, облака — это мое дополнение. Я могу бесконечно наблюдать за облаками, огнем и игрой пикселей. А вот на воду мне смотреть скучно.

Сегодня вечером я проводила эксперимент. Решила просидеть, не двигаясь, перед экраном, пока меня что-то не отвлечет. Разноцветные молнии разбегались по монитору, воздушные замки рушились в одно мгновение, и я получала от этого настоящее удовлетворение. Наверное, еще большее удовольствие я бы испытала, только топча эти замки собственными ногами. Единственное, чего мне сегодня хотелось, — растоптать ногами песочный замок или, например, смести картину из песка за секунду до того, как это соберется сделать автор.

Думаете, я злая?

Нет. Такие желания меня посещают редко. Вообще-то я противница насилия и одно время даже носила значок пацифика вместо сережки и ходила на антивоенные митинги.