Аннэ Фрейтаг - Счастье рядом

Я сажусь и смотрю в небо. Первые лучи солнца освещают зелень и приветствуют день, который для меня начался уже давно. В предрассветных сумерках я вижу улыбку Оскара и его лукавое выражение лица. Вижу, как он убирает светло-каштановые волосы со лба. Снова и снова. Я тону в этой анимированной картинке, которая хочет беспощадно замучить меня бесконечно повторяющимся изображением взгляда Оскара.

Но на самом деле эти пытки я бы с удовольствием терпела всю жизнь. И, пока опускаюсь обратно на кровать под шуршание мягких подушек, я не отпускаю Оскара из головы ни на секунду. Фортепиано убаюкивает меня, а небо окрашивается в мягкий оранжевый цвет, в то время как песни становятся все тяжелее, и в конце концов усталость побеждает. Но последнее, о чем я помню, – желание снова проснуться.

Еще одно утро. Хотя сейчас я могла бы уже быть мертва. Или быть уставшей. Но мой наркотик действует. Я здесь, и я проснулась. Словно во мне зажегся свет. Оскар зажег его. Он ослепляет меня, как и мои плохие мысли. Сегодня все по-другому. Первый раз за несколько месяцев, проснувшись, я подумала не о смерти. Не о ней и не об урне, которую должны доставить сегодня. Все это перестало иметь для меня смысл. А ведь еще вчера в это же время урна была для меня ключевым моментом. Сегодня им является Оскар. Все, о чем я думаю, – вчерашняя ночь. Часы, которые казались минутами. Я ищу рукой шампунь, пока теплая вода струится мне на голову, стекает по лицу, и одних лишь мыслей о его сообщениях достаточно, чтобы по рукам побежали мурашки. От приятной дрожи и кома в желудке улыбка растягивается на лице. Я намыливаю волосы и задаюсь вопросом, любит ли Оскар запах ванили. В конце концов, ваниль нравится не каждому. Подношу баночку к носу и вдыхаю. Ну, вроде бы аромат легкий, в любом случае Оскара я сегодня не встречу.

Переписываться с кем-то – это одно, и совсем другое – видеться вживую. Мне кажется, вчера мне удавалось быть собой только потому, что я его не видела. Потому что в переписке моего шрама не существует. Там нет смерти, только момент и слова. Я думаю, что была забавной. Надеюсь на это. И я смеялась. Имею в виду по-настоящему. До слез.

Я стою в нижнем белье перед шкафом и глупо улыбаюсь сама себе. Не будь я такой счастливой, была бы себе неприятна. Но желание представить то, как Оскар, стоя под душем, очень удивился появлению своей гостьи по обмену, сильнее несчетных попыток думать о чем-то другом. Эта картинка как надоедливая мелодия, от которой я не могу избавиться. С ухмылкой стягиваю летнее платье в цветочек с вешалки над головой и ныряю в темно-синюю джинсовую рубашку, чтобы не видеть свой шрам. Затем сажусь на кровать и смотрю в окно. На голубом небе светит солнце, словно грозы и не было. Нет ни облачка. Ничего, кроме бесконечной синевы. Оно такое голубое, как глаза Оскара. Я собираю волосы в высокий пучок, беру ноутбук и ложусь обратно.

Я в сотый раз нажимаю на фотографию профиля Оскара, когда в мою дверь стучат, и мама просовывает голову в комнату.

– Как хорошо, что ты уже проснулась, – говорит она, и я замечаю на ее лице облегчение, которое перетекает в улыбку, когда она видит, что я не только проснулась, но и уже одета. – А ты… ты нарядилась, – констатирует она. – Что за повод?

– Нет никакого повода, – говорю я, застигнутая врасплох.

Я чувствую, как кровь приливает к лицу. Мама входит в комнату, с любопытством рассматривая меня, и садится на край кровати. За спиной у нее какой-то пакетик.

– Что бы это ни было, ты выглядишь прекрасно.

– Мама, это действительно просто так, – отвечаю я и быстро закрываю ноутбук, прежде чем она успеет увидеть, что я делаю. Она бы начала задавать вопросы, а у меня нет на них ответов.

– Ну, тогда… – говорит она и кладет руку мне на плечо, – я просто хотела посмотреть на тебя и отдать вот это.

– Что это?

– Подарок Лариссе на день рождения, – говорит она с серьезным видом. – Полагаю, ты ничего не купила?

– Нет.

Сказать честно, я совсем забыла о ее дне рождения. Потому что была слишком занята своей урной, паспортом донора и мечтами об Оскаре.

– Я так и подумала, – она пытается не повышать тон, но у нее не получается. Мама встает и снимает сумку с бельем для стирки с крючка. – Если тебе интересно, что ты ей даришь, то это футболка…

– Спасибо, – шепчу я и улыбаюсь.