Анн-Мари Нуво - Анжелика в России

Деревеньки к югу от Смоленска, куда ехала вдова-полковница, изначально были приданым матери ее покойного мужа, полковника Ольшанского.

— Доход от них совершенно незначительный, — рассказывал граф. — Я подозреваю, что все это дело рук мошенника-управляющего. У нас обычно руки не доходят пересчитать и ободрать таких мерзавцев кнутом, но здесь дело идет о благосостоянии сестры…

— Тетки, — поправила его Анжелика, благо Эльжебета была далеко и не могла слышать их разговор.

— У нас обычно не принято обращать много внимания на хозяйство, — продолжал, не смутившись, граф. — Да и навыков нет. В Польше благородными и родовитыми мы именуем тех, чьи родители никогда не были в рабстве ни у ремесла, ни у торговли, но были над ними судьями и начальниками. Хотя и среди нас появляются люди, которым выгода слаще, чем добродетель, но мало, и мы их… не любим.

— Разве обязательно их противопоставлять?

— Что именно?

— Выгоду и добродетель. Торговля может быть честной, она обогащает государство, деньги оборачиваются, бедняки могут получить работу…

— Остановитесь, маркиза! — воскликнул граф. — Этак мы дойдем до оправдания ростовщичества.

— Но банковское дело так же необходимо…

— Да ростовщиков надо карать строже, чем воров, — в запальчивости перебил ее юный граф.

— Подозреваю, что вы сильно пострадали от заимодавцев, — рассмеялась Анжелика.

— О, если бы не это!.. — вырвалось у графа, но он опомнился и замолчал.

— У вас большие долги? — поинтересовалась Анжелика.

— Долгов у меня нет, — сухо ответил граф, но не выдержал и сорвался. — Зато какой ценой мне это досталось!..

— И какой же?

— Оставим этот разговор, маркиза, — сказал граф и, поклонившись, отошел к скучавшей у костра Эльжебете.

Пора было трогаться, но граф с полковницей все еще совещались. Карета, запряженная вороными, перекрывала выезд с поляны на дорогу. Анжелика, ожидая, стала у двери своего экипажа. Крис и Майгонис переминались, готовые к отправке.

Вместо того, чтобы садиться в карету, попутчики направились в сторону Анжелики. Впереди, колыхая бюстом, шла мадам Ольшанская.

— Ах, маркиза, — начала она по обыкновению томно и лениво. — Вы произвели на нас неизгладимое впечатление. На следующей развилке нам пора сворачивать, но я так привязалась к вам, что прошу вас хотя бы на день заглянуть ко мне в гости. В определенном смысле мы с вами одинаково несчастны. Но у вас, я знаю, есть надежды. Я же такой надежды лишена…

Стоявший за ее спиной граф сокрушенно опустил голову.

«Бедный юноша совсем запутался, — подумала Анжелика. — Он приставлен ко мне, но не может бросить «тетку». Хорошо, посмотрим…»

— Не скрою, я очень тороплюсь, — сказала она. — Но посетить ваше поместье, госпожа Ольшанская, я сочту и долгом, и счастьем. В путь?

— В путь! — воскликнул просиявший граф.

Если раньше Анжелика почти не обращала внимания на дорогу, то теперь она старалась запомнить ее как можно подробнее. Но лес был всюду одинаков. На полпути в маленькой, полуразрушенной деревушке они увидели русский гарнизон; человек двадцать бородатых русских солдат в желтых кафтанах до колена, опираясь на топоры с огромными лезвиями, похожие на укороченные алебарды, с детским, нескрываемым любопытством разглядывали богатые кареты и великолепных лошадей.

«Это кстати, — отметила Анжелика. — Будет у кого искать защиты…»

Дворня, заранее предупрежденная ускакавшими вперед слугами, встретила хозяев на околице, стоя на коленях и обнажив головы. Плутовского вида человек, смотревший на выбравшегося из кареты графа, как на бога, побежал вприпрыжку показывать комнаты в господском доме. «Управляющий», — догадалась Анжелика.

— Крис, оставайся все время с лошадьми, — вполголоса распорядилась Анжелика. — Майгонис, Жаннетта, за мной!

Господский дом возвышался посреди огороженного дубовым частоколом двора и представлял собой невысокую деревянную башню с бойницами и пристроенный к ней длинный сарай из огромных дубовых бревен с узкими окнами.

— Провинциальное дворянство всюду одинаково, — вздохнула Анжелика, вспомнив свое детство и родовой замок своего отца.

Первая же комната, темная и мрачная из-за узости окон, удивила Анжелику обилием шкур самых разных зверей. Шкуры были везде: на полу, на стенах, ими были покрыты широкие лавки. Присмотревшись, Анжелика рассмотрела, что шкуры очень ценные, много было бобровых, лисьих. Они тускло светились, и когда Анжелика провела по одной из них пальцем, ей показалось, что мягкая волна, рассыпая искры, пробежала по всей поверхности шкуры.