Анн-Мари Нуво - Анжелика в России

— Зимы здесь, действительно, суровые, маркиза, — зябко поежилась красивая полковница. То ли она была непоколебимо уверена в своей красоте, то ли имела на графа какое-то тайное влияние, но соседство красавицы Анжелики ни в коей мере не отразилось на ее настроении. Она так же спокойно и лениво смотрела из-под полуприкрытых ресниц на окружающих. Мысли ее, казалось, витали далеко. Иногда она, забывшись, мечтательно и страстно вздыхала. Граф прерывался и внимательно смотрел на нее, но она лишь морщилась и отводила взгляд.

«Да ей просто не терпится, — догадалась Анжелика. — Она с нетерпением ждет конца всего этого представления, чтобы упасть в постель…» Внутренне усмехаясь, Анжелика засыпала польщенного графа расспросами. Граф, самонадеянный юноша, мнил себя неотразимым для женщин. Интерес Анжелики поощрил и вдохновил его. Остроты его засверкали, как острие шпаги. Эльжебета вздыхала и слегка подводила глаза, когда они становились чересчур колкими. Она сдерживала себя, плотоядно поглядывая на «братца». «Рассказывай, рассказывай, — говорил ее взгляд. — Вот останемся наедине, тогда и придется отличаться по-настоящему». Ее откровенная похоть заинтриговала и возбудила Анжелику. Если бы она сейчас назвала графа «братом», Анжелика не смогла бы сдержать смеха. Но полковница молчала, рассматривала графа и изредка, забывшись, вздыхала.

— Суровый климат, я думаю, делает местных жителей людьми суровыми и замкнутыми? — спрашивала Анжелика.

— На первый взгляд, так оно и есть, — отвечал граф. — Но есть люди более замкнутые, чем поляки и русские. Это шведы…

«Он, несомненно, все знает», — подумала Анжелика.

— А каковы здешние женщины? — спросила она.

— Женщины? — удивился граф, но сразу же нашелся. — Опираясь на свой скромный опыт, могу сказать вам совершенно определенно, маркиза. Они всюду одинаковы.

— Ну можно ли делать такие выводы, опираясь на скромный опыт? — рассмеялась Анжелика.

— Смотря что считать скромным опытом, — улыбнулся ей граф, трогая свои молодые усики.

Эльжебета в очередной раз подкатила глаза, вздох ее был неслышен, лишь беззвучно всколыхнулась ее грудь.

Вспомнив, граф хлопнул в ладоши. Дверь приоткрылась, и слуги внесли на подносах искрящееся вино и какие-то местные напитки.

— Отведайте этого венгерского, маркиза, — подала голос Эльжебета. — Ох! Я обожаю «токай»…

— Благодарю вас, мадам.

— Эльжебета права, «токай» прелестен, — подтвердил граф. — А какое вино любите вы, маркиза? Скажите, в следующий раз мы попытаемся угостить вас им.

— Вы всемогущи, граф?

Вино и вправду оказалось очень хорошим, Анжелика выпила два бокала, но не теряла головы и продолжала наблюдать за своими спутниками. Взгляды Эльжебеты стали еще более откровенными. Разгоряченный вином граф стал поглядывать на нее не менее красноречиво. Анжелика поднялась.

— Я рада, что у меня такие милые попутчики…

— О, да, маркиза! До Витебска и даже до Смоленска мы можем ехать вместе, — подтвердил граф. — И ваше общество будет единственным утешением нам в этом путешествии.

С бокалом в руке он по-свойски проводил Анжелику до двери. Ставя свой бокал на поднос к кланяющемуся до земли седому слуге, Анжелика обернулась и вполголоса сказала графу:

— Я не согласна, что женщины всюду одинаковы. Польки, судя по всему, очень страстные… натуры.

— Как-нибудь я расскажу вам все, что думаю о француженках, — с детской непосредственной дерзостью ответил юный граф. — Прощайте, маркиза. До свидания. С нетерпением будем ждать завтра вашего появления. Было бы прелестно, если б вы вновь поехали с нами в нашем экипаже.

«Он так и не спросил, куда я еду, но знает, что нам вместе можно ехать до Смоленска», — отметила Анжелика, одаривая графа прощальной улыбкой. Бесконечно приседающая и бормочущая слова благодарности Жаннетта выскользнула вслед за ней.

— Вы что-то позволили себе плести? — спросила Анжелика в коридоре. — Что значат эти благодарности? Кому?

— Ах, нет, сударыня! Я перекинулась парой слов со слугой господина графа.

— Он говорит по-французски?

— Нет, но он несколько раз подмигнул мне…

— Старый развратник! И тем не менее даже со слугами вы не должны говорить в присутствии господ. По вашему поведению будут судить обо мне.

— Простите, сударыня…

— Жаль, что ты не говоришь по-польски, а они по-французски. Было бы хорошо, если б ты выведала, что это за люди.

Странный поединок завязывался. Долгая и неудобная дорога была хорошим предлогом для небольшой, ни к чему не обязывающей интриги, красивая полька была так бесстыдно хороша и самоуверенна, что нуждалась в небольшом уроке, а чувство соперничества всегда оказывало влияние на поступки Анжелики. Юный граф показал себя настоящим придворным, он отличался во всем, за что брался, но все его дела и поступки носили отпечаток не только изящества, но и некоторой небрежности, а это заставляло предполагать, что ему все дается легко и провоцировало мысль: «А если б он взялся всерьез!» Кроме того, он был юн, хорош собой и сейчас находился в лапах этой, как казалось Анжелике, пустой и ненасытной «сестры»-полковницы. Но не это было главное. Появление спутников было явно связано с путешествием Анжелики, уж очень много было совпадений и недосказанности. Разумеется, француз не мог негласно охранять маркизу в России, он бы сразу бросился в глаза. Поляк больше подходил для этой миссии. Но быть посланным охранять первую красавицу Французского королевства и захватить с собой любовницу, это, конечно, не укладывалось ни в какие рамки и изобличало в графе человека слишком самонадеянного.