Линда Миллер - Флибустьер

Фиби зачерпнула ложкой то, что могло быть либо пудингом, либо кашей, и поднесла ложку к его рту.

- Ты еще ничего не видел! - поддразнила она.

После завтрака Фиби включила телевизор, и началось обучение Дункана современной американской жизни с одного из эпизодов «Стиля жизни богатых и знаменитых людей». Дункан был поражен движущимися цветными изображениями и живыми голосами из телевизора, но Фиби едва смотрела на экран. Наблюдать за реакцией Дункана было гораздо интереснее, чем смотреть любую телепрограмму.

Фиби потратила большую часть дня, чтобы подготовить Дункана к тому, что ждало его впереди, с помощью потрепанных журналов из комнаты ожидания показывая ему, как одеваются мужчины и женщины, как выглядят дома, и какая пища наиболее распространена. Автомобили и самолеты, изображенные в рекламе, потрясли его, и после ленча он заснул.

Фиби поставила диагноз: информационная перегрузка.

Она сидела на стуле около его кровати, слишком взвинченная, чтобы спать, и думала, что делать, когда явится полиция, интересуясь, каким образом Дункан попал на Райский остров без сознания от лихорадки, одетый в костюм, несколько старомодный даже для маскарада, с аккуратно зашитой раной от холодного оружия на плече. Хорошо, что силы законопорядка не показывались, потому что никакой убедительной истории сочинить так и не удалось.

Следующий день был полон событий: прибыла новая кредитная карточка Фиби, и Дункан был выписан из госпиталя. Даже когда он надел белые штаны и пеструю рубашку, одолженные одним из санитаров, в нем было что-то пиратское.

Они вернулись в отель на такси, и Дункан обнаружил, что в реальности автомобиль гораздо более подозрительная вещь, чем на цветных картинках в журнале. Когда он увидел свой прекрасный дом, который время и недостаток ухода превратили в грязную второсортную гостиницу, его настроение совсем упало.

В холле был банкомат, и Фиби начала опустошать свой банковский счет. Дункан наблюдал за процедурой получения наличных с задумчивой гримасой, но ничего не сказал.

- С этим уже можно жить - сказала Фиби, - но сначала нужно оплатить больничный счет.

- Мы что-то должны? - спросил Дункан.

Он, вероятно, за всю свою жизнь никогда не был должен ни цента, если не считать стоимости всего оружия и боеприпасов, которые позаимствовал у британского правительства за время революции.

- Пойдем, - мягко сказала Фиби, взяв его за руку. - Мы поговорим об этом в музыкальном баре, за стаканом ледяного чая и пинья-колады.

Бар когда-то был кабинетом Дункана, и он явно не одобрил такой перемены. Пока он стоял и глазел на музыкальный автомат, как будто это было какое-то гипнотизирующее орудие дьявола, Фиби заказала в баре напитки и отнесла их на удаленный столик. Пинья-колада ему понравилась, в отличие от большинства прочих вещей, которые он увидел за стенами госпиталя.

- Расскажи мне о наших долгах, - настаивал он, выпив свою порцию.

- Мы должны заплатить госпиталю за твое лечение, - сказала Фиби. - Ты только не беспокойся об этом, хорошо?

- А эти деньги, которые ты достала из стены?

Фиби улыбнулась, услышав забавное, хотя и точное, определение.

- Их не хватит, - сказала она. - Двадцатый век ужасно дорог: нам еще нужно купить билеты на самолет до Орландо, поскольку чартер уже улетел в Штаты за новой партией потенциальных покупателей недвижимости. Потом еще еда, счет в гостинце...

- У меня есть золото, - сказал Дункан. Фиби вздохнула.

- Нет у тебя золота, - ответила она. - Поверь мне, я проверяла твои карманы, когда тебя раздели в госпитале. И хотя это место похоже на наш дом, все же прошло двести пятнадцать лет с того дня, когда Морно едва не стер нас в порошок твоими пушками.

Выражение на лице ее мужа говорило, что она выбрала неподходящий момент, чтобы вспоминать его старого врага и повреждения, которые тот причинил дому. Дункан наклонился к ней и заговорил тихим нетерпеливым голосом.

- У меня есть золото, - повторил он, медленно выговаривая слова, как будто Фиби могла их не понять. - Доказать?

- Ради Бога, - ответила Фиби со вздохом. - На мои сбережения мы долго не протянем.

Дункан подозрительно посмотрел на бармена.

- Позже, - ответил он.

Самые жаркие часы дня они провели в своем номере: Фиби была уверена, что Дункан не придет в восторг от идеи осмотра коттеджей или взгляда на то, во что современный бизнес превратил бухту, где когда-то стояла на якоре «Франческа». Они то дремали, то смотрели телевизор. Ее муж, пират, был унылым и мрачным, и, хотя Фиби с радостью занялась бы с ним любовью, он даже не дотрагивался до нее, а Фиби горела от нетерпения.