Линда Миллер - Флибустьер

Он ничего не понимал в происходящем, и Фиби подумала, что в данных обстоятельствах это лучше, чем полное сознание. Если бы он имел представление, что с ним делают уколы, анализы крови и антисептики, его, вероятно, пришлось бы связать.

Когда он был устроен со всеми удобствами, Фиби позвонила в справочную и узнала телефон своего банка в Сиэтле. К счастью, платить за междугородный разговор было не нужно и номер работал круглосуточно.

Она объяснила, что потеряла кредитную карточку, умолчав о том, что фактически потеря произошла больше двухсот лет назад, и сообщила необходимые сведения, чтобы удостоверить свою личность. Ее заверили, что новую карточку отправят на Райский остров завтра же экспресс-почтой. Ее личный идентификационный номер оставался тем же самым.

Как раз в тот момент, когда Фиби вешала трубку, в дверях появилась стройная чернокожая женщина, одетая в тропическую униформу госпиталя. Она была поразительно похожа на Симону, но без враждебности и беспокойства последней.

- Миссис Рурк? Может быть, вы вернетесь в отель и отдохнете? Мы позаботимся о вашем муже.

- Я не могу его оставить, - ответила Фиби.

- Он не в критическом состоянии вы это понимаете?

Фиби кивнула антибиотики и несколько дней вынужденного безделья поставят Дункана на ноги. Однако один Бог знал, как поведет себя его разум восемнадцатого века, каким бы проницательным он ни был, когда он обнаружит вокруг себя совершенно невообразимое будущее с трубками, входящими в его тело, и странными машинами, попискивающими и мигающими лампочками.

- Да, - ответила Фиби после паузы. На груди медсестры висела табличка с именем: «Шарон». - Я просто хочу быть рядом, когда он придет в себя, вот и все.

Шарон улыбнулась мягко и успокаивающе.

- Что ж, пожалуйста. Может быть, нам послать кого-нибудь в отель за вашими вещами? Если вы примете душ и поедите, то почувствуете себя намного лучше, вам не кажется?

Фиби была благодарна Шарон за ее доброту. Хотя она не собиралась покидать Дункана, но была грязной, усталой и по-прежнему одетой в то платье, которое позаимствовала сегодня утром, или двести лет назад, трудно сказать у служанки. И хотя аппетита у нее вовсе не было, она не забыла о ребенке. Чтобы позаботиться о своем сыне или дочери, если Старуха ошиблась, она должна поесть и попытаться уснуть.

В палате Дункана поставили раскладушку, и Фиби ненадолго покинула его, чтобы вымыться. Сделанный на скорую руку ужин, состоявший из черствого сандвича, стакана молока и миски томатного супа, ждал ее на подносе. Она поела, переоделась в больничный халат и далеко за полночь легла спать.

Ранним ясным утром ее разбудил голос мужа, и, хотя Дункан говорил спокойным тоном, Фиби подскочила на своей койке, приготовившись к взрыву вопросов.

- Куда мы попали? - спросил он, разумеется, недоверчивым тоном.

Торопясь к мужу, Фиби едва не споткнулась о чемодан, который, очевидно, кто-то ночью принес из отеля. Она взяла Дункана за руку, ту, к которой не была присоединена капельница, и нерешительно улыбнулась.

- Только не волнуйся, - сказала она. - Я тебе все объясню. По крайней мере, приблизительно.

- Я не волнуюсь, - проворчал Дункан. Кроме стиснутых зубов, имелись и другие признаки того, что самообладание покидает его.

- Мы покинули твой век, - сказала Фиби, - и теперь находимся в моем. Сейчас тысяча девятьсот девяносто пятый год, и ты лежишь в госпитале... - Когда его глаза расширились от растущего ужаса, и он хотел, было подняться, Фиби мягко, но решительно заставила его лечь на подушку. - Все в порядке, дорогой. Нынче госпитали совсем не такие, как были в твое время. Тебе дали лекарство, и завтра или послезавтра ты будешь как новенький.

Дункан по-прежнему был возбужден, это было очевидно, но изо всех сил старался сохранять спокойствие. Он огляделся, заметил телевизор на стене, телефон, прозрачную склянку с жидкостью, подвешенную над кроватью, машины, в течение всей ночи показывавшие состояние его организма.

- И весь мир такой же? - прошептал он, с ужасом ожидая ответа.

Фиби улыбнулась, прикоснулась к его груди и поцеловала его.

- Нет, конечно нет. Когда ты сможешь выйти из госпиталя, мы поедем на материк и я покажу тебе кое-что абсолютно и полностью американское.

- Что именно?

- Пусть это будет сюрпризом, - сказала Фиби, когда появилась сестра с завтраком для них обоих.

Дункан изумленно смотрел на мини-юбку и безрукавку медсестры.

- Великие Зевс и Аполлон! - пробормотал он, когда они снова оказались одни. - Ну и разврат!