Джоан Джонстон - Подари мне лошадку

Мара пришла в смятение от его жадного, откровенно сексуального взгляда. Мягкая ткань джинсов не скрывала выпуклости в сокровенном месте. С ней также творилось что-то необычное. Но еще больше смутило Мару то, как реагировало на это ее собственное тело. У нее перехватило дыхание и все внутри замерло в ожидании.

Но нужно было говорить о деле и уходить.

- Я пришла за помощью, которую вы предлагали мне год назад. Мне нужны деньги. Много денег.

Мара заметила, как резко изменилось выражение его лица, и поспешила закончить речь, прежде чем он выставит ее за дверь.

- Сюзанна очень больна. Она может умереть. - Мара проглотила болезненный комок, каждый раз встававший у нее в горле, когда она произносила эти слова. У нее лейкемия.

Фалькон мгновенно выпрямился, от его распущенности не осталось и следа: теперь он стоял посреди комнаты, опустив руки по швам.

- Грант последние месяцы перед смертью нигде не работал, и мы остались без медицинской страховки, денег на химиотерапию нет. Я обращалась в разные места, но всюду нам предлагали покинуть Даллас, а Грант говорил, что вы богаты, для вас это небольшие деньги, и я думаю, что для Сюзанны и для меня будет лучше, если мы останемся здесь. Вы поможете нам?

Во время этого произнесенного на одном дыхании монолога Фалькон придвинулся к Маре на несколько шагов. Но когда он протянул руку, чтобы выразить ей свое сочувствие, в чем она так очевидно нуждалась, она инстинктивно подалась назад.

Значит, ей нужны только его деньги, а сам он нисколько ее не интересует. Это ясно как день.

- Я буду работать на вас. - Она задыхалась. - Вести хозяйство, готовить, стирать - все что угодно. Я умею вести бухгалтерские книги. Я отработаю долг до последнего пенни, обещаю. Я.., я совершенно раздавлена: Помогите, прошу вас...

У Фалькона ныло все внутри. Мара, прелестная Мара, опустилась до униженной мольбы. Она не просит дать ей деньги - она хочет их отработать. Не желает быть ему обязанной. Настолько презирает его.

Это было написано у нее на лице, когда Мара смотрела на него. Она до сих пор обвиняет его в смерти Гранта. И не собирается его прощать. Никогда.

Почему тогда он должен давать ей деньги?

Потому что это был шанс, пусть незначительный, но все-таки шанс хоть отчасти разделить с ней ее беду. Единственная возможность приблизиться к ней!

И это бедное дитя. Он вспомнил Сюзанну, блеск ее карих глаз, выглядывавших из-за маминой юбки, и ребячливое хихиканье, прежде чем она совсем от него спряталась. Дети вообще не должны серьезно болеть! Но представить себе это забавное, милое существо прикованным к постели...

- Как же... Но ведь она поправится?

- Есть надежда, где-то три к одному, что ей поможет химиотерапия. Но клиника не приступит к лечению, пока они не получат гарантию, что я могу заплатить. Вы могли бы.., вы поможете нам?

- Назовите мне сумму. Завтра я встречусь со своим бухгалтером и выпишу вам чек.

- Благодарю вас, - сказала Мара. Он заметил, что она сделала было к нему шаг, будто хотела обнять его, разделить с ним переполнявшую ее радость, но потом, должно быть, вспомнила, кто он такой, и осталась на месте.

- Благодарю вас, - повторила она. Теперь Мара уже не смотрела на него, а смотрела на свои руки: она сжала их в кулаки с такой силой, что они побелели.

- Я могу начать работать прямо сейчас, - сказала она.

- В этом нет необходимости, - жестко ответил он.

У нее поднялись брови:

- Я вас не понимаю.

- Не хочу, чтобы вы ходили тут с видом собственной непогрешимости, следили за каждым моим шагом и казнили меня взглядом своих огромных голубых глаз. Вы получите деньги, но в ваших услугах я не нуждаюсь.

Мара почувствовала себя глубоко оскорбленной и еле удержалась, чтобы не отказаться от этих денег, но мысль о дочери заставила ее взять себя в руки. Она прикусила нижнюю губу и промолчала.

- Может, прекратим этот разговор? - раздраженно сказал Фалькон. - У меня раскалывается голова, мне нужно принять аспирин.

- Я верну вам долг, - почти шепотом проговорила Мара, - потом когда-нибудь. - Она поспешила к двери. Для этого ей нужно было пройти мимо Фалькона. Он стоял, преграждая ей путь, и не двигался. Она слегка его задела, их тела соприкоснулись, и ее охватила дрожь.

- Вот черт, вы что, боитесь платяных вшей, что так брезгуете дотронуться до меня?

- Нет-нет.., я только...

- Убирайтесь к черту, - гневно воскликнул Фалькон. Он распахнул дверь и держал ее открытой до тех пор, пока Мара поспешно не вышла, успев все-таки сунуть ему в руку записку с домашним адресом, а потом с грохотом захлопнул ее у нее за спиной. - На черта нужны мне эти женщины?