Виктория Холт - Слезы печали

Испугавшись, я вскочила и побежала, выкрикивая на ходу ее имя. Она, видимо, решила, что это какая-то новая игра и заковыляла еще быстрей, радостно смеясь. И тут я зацепилась каблуком за торчащий корень и упала.

Меня охватили панический страх и боль.

- Присцилла, Присцилла! - кричала я, пытаясь подняться. - Вернись, вернись!

Я встала и вновь упала.

Потом я увидела идущего ко мне Карлтона. Он нес на руках Присциллу.

Увидев меня, он поставил ее на землю и побежал ко мне.

- Что случилось?

- Я испугалась.., она побежала на стрельбище. Я.., я упала.

Карлтон взял меня на руки и понес в дом. Ступив на порог, он прокричал слугам:

- Немедленно отправляйтесь за доктором!

***

Я лежала в своей постели. В комнате царил полумрак, так как окна были занавешены тяжелыми портьерами. Я чувствовала себя усталой и разбитой, хотя боль уже прошла.

Видимо, я была серьезно больна.

В комнату вошла Салли Нуленс:

- А, наконец-то проснулись. Она остановилась надо мной, держа в руках чашку с бульоном.

- Ох, Салли... - сказала я.

- Все будет в порядке, госпожа, - утешила она меня. - Знаете, лорд Эдвин очень расстраивался. Невозможно было его успокоить. Теперь я хоть могу сказать ему, что вы пошли на поправку.

- Я потеряла ребенка, - сказала я.

- Будут и другие дети, - ответила она. - Слава Богу, что вас не потеряли.

- Значит, я была настолько плоха?

- Вам сейчас вредно много говорить. Возьмите-ка бульон! Он вас подкрепит.

Я взяла чашку. Внимательно посмотрев на меня, Салли сказала:

- Ну, значит, я приведу их посмотреть на вас перед сном. Всех троих. Знаете ли, пришлось пообещать им.

Она привела детей. Эдвин бросился ко мне и прижался так крепко, что Салли запротестовала:

- Вы хотите задушить свою маму, молодой человек?

Ли попытался оттеснить Эдвина.

- Я тоже хочу, - сказал он.

Присцилла захныкала, поскольку ей было до меня не добраться.

Я радостно улыбнулась.

Как бы то ни было, у меня оставались они.

Вошел Карлтон и сел возле кровати. Бедный Карл-тон, как он был расстроен!

- Мне очень жаль! - сказала я и протянула к нему руку, которую он поцеловал.

- Ничего, Арабелла, у нас впереди много времени.

- Конечно. Я не успокоюсь, пока не рожу тебе сына.

- Тебе нужно отдохнуть после этого... По крайней мере, год, как мне сказали. А может, и два.

- До того, как мы сможем обзавестись ребенком?

Он кивнул.

- Во всяком случае, ты выжила, - сказал он. - Знаешь, дела твои были плохи. Если бы ты только не.., ну да ладно.

- Я испугалась.

- Да, знаю. Присцилла! - Он произнес ее имя почти со злостью.

- Я подумала, что она может забежать на стрельбище и...

- Не беспокойся. Она не забежала. Я наверняка увидел бы ее и велел прекратить стрельбу.

- Ах, Карлтон, мне так жаль!

- Не нужно говорить об этом. Как будто я какой-то.., монстр...

- Да ты и есть монстр, - сказала я, возвращаясь к моему обычному расположению духа. Карлтон наклонился и поцеловал меня.

- Поправляйся побыстрее, Арабелла! - прошептал он.

Пришла Матильда.

- Ах, мое дорогое милое дитя, как чудесно, что ты уже можешь принимать посетителей. Я была просто вне себя от страха. Это было так ужасно... Мой любимый муж... Тоби.., и теперь ты. Как будто в доме поселился какой-то злой дух...

Она умолкла. Я заметила, что в комнату вошла Салли.

- Это всего-навсего цепочка несчастных случаев, - сказала я. - Давайте надеяться, что на этом наши неприятности закончатся.

- Так и есть, ведь ты уже поправляешься. Салли говорила, что тебе с каждым часом становится все лучше и лучше. Правда, Салли?

- Я знаю, как вылечить миледи, и поставлю ее на ноги еще до конца недели. Вот увидите...

- Я всегда доверяла тебе, Салли. А, вот и Карлотта.

В комнату вошла Карлотта.

- Карлотта, посмотри, как хорошо выглядит Арабелла, - сказала Матильда, почти как раньше, не правда ли?

- И даже лучше, - сказала Карлотта. - Я очень рада этому и сожалею о случившемся.

- Это был несчастный случай, - сказала я, - мне следовало быть осторожней.

- Да, - тихо согласилась Карлотта.

- Садись, Карлотта, - пригласила ее мать. - Тебе ведь там неудобно стоять.

Карлотта послушно села, и некоторое время мы болтали о детях. У бедняжки Эдвина чуть не разорвалось сердце. Пережив смерть дедушки и дяди Тоби, он боялся, что я тоже могу умереть.

- Было очень трудно его успокоить, - сказала Карлотта, - и лучше всех это удавалось Ли. Мальчики очень сблизились.

Потом мы поговорили о Присцилле, о том, какая она сообразительная и как она грустила обо мне и плакала, все время повторяя мое имя.