Джулия Куин - Подари мне луну

- Я прекрасно знаю, кто он.

Элен недоуменно посмотрела на Роберта.

- Вы знаете эту девушку?

- Да, я ее знаю.

Виктория внутренне вся сжалась от его холодного, презрительного тона. Но за семь прошедших лет она стала умнее. И сильнее. Поднявшись на ноги, она гордо выпрямилась и с вызовом взглянула на него.

- Здравствуй, Роберт.

- - Какое теплое приветствие, - насмешливо протянул он.

- Да что все это значит? - возмутилась Элен. - Кто она такая? И что вы... - Она перевела взгляд с Виктории на Роберта. - Она назвала вас Роберт?

Роберт, не сводя глаз с Виктории, сухо заметил:

- Вам бы лучше уйти, Элен.

- И не подумаю. - Она упрямо тряхнула головой.

- Элен! - повторил он угрожающим тоном. Виктория видела, что он еле сдерживает себя, но

Элен, видимо, знала его не так хорошо, потому что запальчиво продолжала:

- Не представляю, о чем можно говорить с этой... с этим ничтожеством..

Роберт повернулся к ней и в бешенстве крикнул:

- Оставьте нас в покое!

Элен испуганно заморгала:

- Но я не знаю, как выйти из лабиринта.

- Свернете направо, потом два раза налево и снова направо, - сквозь зубы процедил Роберт.

Элен открыла было рот, чтобы что-то сказать, но передумала. Бросив на прощание злобный взгляд в сторону Виктории, она поспешно удалилась. Виктория тоскливо посмотрела ей вслед, борясь с искушением броситься вслед за ней.

- Направо, два раза налево и снова направо, - пробормотала она себе под нос, чтобы лучше запомнить.

- Ты никуда не пойдешь, - отрезал Роберт. Его повелительный тон лишний раз убедил Викторию, что светской беседы у них не получится.

- С вашего позволения. - Она развернулась и гордо прошествовала мимо него к выходу. Он грубо схватил ее за руку:

- А ну стой, Виктория!

- Не смей мне приказывать! - вспылила она, гневно сверкнув глазами. - И перестань разговаривать со мной таким тоном.

- Бог ты мой! - усмехнулся он. - Смотрите-ка, она требует к себе уважения! И это женщина, чья добродетель по меньшей мере...

- Прекрати! - выкрикнула Виктория. Она понятия не имела, к чему он клонит, но уже сам тон был оскорбителен. - Прекрати сейчас же!

К ее величайшему изумлению, он послушался. Видно, его ошеломила ее неожиданная вспышка. И неудивительно - та девушка, которую он знал семь лет назад, редко повышала голос. Виктория дернулась, пытаясь высвободиться.

- Пусти меня.

- Вот уж нет.

Виктория вскинула голову.

- Что ты сказал?

Он пожал плечами и окинул ее оценивающим взглядом.

- Хочу еще раз посмотреть на то, что я утратил семь лет назад. Должен тебе сказать, ты прелестна. Рот ее сам собой открылся от изумления.

- - Да если бы я...

- С твоей стороны было весьма неразумно отвергать меня, - перебил он ее. - Знаешь, теперь мне наплевать на отцовское наследство. Видишь ли, уже довольно долгое время я, моя дорогая, потрясающе, просто сказочно богат.

Его отец тоже называл ее "моя дорогая". И разговаривал с ней таким же снисходительно-презрительным тоном. Виктория с трудом удержалась, чтобы не плюнуть ему в лицо, и ограничилась тем, что сказала с нескрываемым ехидством:

- Какое счастье!

Но он продолжал, кажется, даже не заметив насмешки:

- Признаться, никогда не думал, что встречусь еще раз с тобой.

- Я тоже на это надеялась, - отпарировала Виктория.

- Гувернантка, - задумчиво промолвил он. - Какое странное и непрочное положение занимает она в доме. Вроде бы и не член семьи, но в то же время и не прислуга.

Виктория вытаращила на него глаза.

- Когда это ты успел ознакомиться со всеми "странностями" положения гувернантки?

Он склонил голову набок и посмотрел на нее с обманчиво-дружелюбным выражением.

- И как давно ты этим занимаешься? Знаешь, я нахожу довольно забавным, что английские аристократы доверяют тебе воспитание своих детей.

- Уж во всяком случае я имею на это больше моральных прав, чем ты.

Он неожиданно расхохотался.

- Но ведь я никогда не выдавал себя за образец добродетели. Я никогда не притворялся честным и порядочным и никогда не прикидывался пай-мальчиком. - Он приблизился к ней и дотронулся до ее щеки тыльной стороной ладони. Прикосновение было пугающе нежным. - Я никогда не разыгрывал из себя непорочного ангела.

- Не правда! - вырвалось у нее. - Ты лгал мне. И лгал так искусно, что я вообразила себе, что ты мой идеал, что ты тот, о ком я всегда мечтала. А тебе от меня нужно было только...

Глаза его угрожающе сверкнули, он с силой сжал ее руку так, что Виктория чуть не закричала.